- Можно ли увидеть что-то общее в произошедших за последнее время кадровых перестановках?

- Эти случаи различны, однако общим является то, что за последние один-два года многие чиновники возомнили себя неприкосновенными. Им показалось, что это может продолжаться бесконечно, или что таким стало наше государство. Если работник аппарата президента не защищен от посягательств, то обычный гражданин на своей коже постоянно чувствует незащищенность от тех или иных чиновников или олигархов. То, что сделал мэр, настолько нелепо, что именно это и можно считать точкой отсчета, хотя и до этого были случаи проявления вседозволенности. Отставку мэра считаю очень важным шагом, за которым последовало отстранение от должности министра юриспруденции, так как последний не выполнил распоряжения премьер-министра наказать должностное лицо, злоупотребившее своим положением.

- Так куда ведут эти перемены?

- Все эти перемены показывают, что политика меняется. Меняется в том смысле, что начинается борьба против определенных явлений, которые присущи не последним годам, а всему периоду нашей двадцатилетней независимости. Такие побои всегда происходили за время независимости. Думаю, пришло время «затягивать гайки». Были случаи, когда кого-то били, не получая адекватного ответа, однако все перемены в истории начинаются с определенного момента. Недовольство накапливается, и один вопиющий инцидент становится причиной сдвига. Зная президента, могу сказать: внутри он всегда противостоял этому явлению, и нужно было с чего-то начать. А что касается этого случая, думаю даже в команде Бегларяна не найдется человека, который сможет его оправдать.

- Существует мнение, что если бы тот, кого избили, был не из аппарата президента, а к примеру, обычным гражданином, то такого бы не случилось.

- Всегда можно обернуться назад и спросить, почему тот или иной случай остался безнаказанным. Но все начинается в конкретный день и с определенного момента. Такое случалось и при Левоне Тер-Петросяне, и при Роберте Кочаряне, и при Серже Саргсяне. Просто со временем случаев силового решения вопросов становилось все меньше, однако, явление, как таковое, осталось. Думаю, что президент, таким образом, закрыл этот вопрос. Это, конечно, не означает, что мы сразу становимся очень справедливой страной, но на решение вопросов силой поставлено табу.

- Фактически, президент лишился человека, который был его верным союзником и сопровождал его на пути к президентскому креслу. Как можно это понимать?

- Знаете, когда они были командой, когда шла организация выборов, все было иначе, теперь другая ситуация. Быть главой государства это дополнительная ответственность, которая предполагает в первую очередь ответственность перед народом и историей, и только потом перед друзьями, партией и единомышленниками. Он в ответе перед историей за то, то произошло за время его правления. И я думаю, что те, кто занимают этот пост начинают со временем это осознавать. Шарль де Голь, имя которого связано с сохранением лица Франции во время второй мировой войны, и исходом, который привел страну к победе, став президентом, сказал: «Я чувствую себя на вершине, на которой я одинок.»