Землетрясение
в Спитаке случилось 22 года тому назад, но моя детская память сохранила
каждую секунду. Разрушительное землетрясение 88-го года осталось для
меня незалечимой раной, которая периодически кровоточит, когда кто-то
неосторожно касается ее. Освободиться от этого я не могу, да и не хочу,
если честно: это мое детство – выпавшая мне доля детства.Эти
несколько секунд смертельной пляски земли разделили мою жизнь на две
части – до и после землетрясения. Воспоминания, оставшиеся до этого
трагичного дня, являются для меня реликвиями, что возникают и мгновенно
исчезают в бесконечности. Реликвия, потому что там осталась моя мама,
которая по сей день нежно улыбается мне, там я еще ребенок, там остались
все мои игрушки и сказки, которые мама рассказывала мне на ночь. Когда-то
я оставила все это под развалинами и «вышла» из тьмы. Меня вытащил один
человек, который искал свою дочь Армине: к сожалению, он больше не
увидел ее в живых. Для
меня землетрясением было не то, что случилось 7-го декабря 1988г., а
то, что последовало потом. Настоящим потрясением для меня стали слова
моего брата несколько лет спустя после трагедии. Однажды он мне сказал: - Арус, теперь я знаю, что те хрюкающие свиньи в мешках, это на самом деле задыхающиеся мальчики и девочки из моей группы. После
трагедии мы часто собирались темными и холодными вечерами вместе с
родными и соседями в нашем вагоне-домике, возле самодельной печи, на
котором опаливалась картошка, и под светом лампы мы вспоминали всем уже
известные эпизоды из землетрясения. В
год катастрофы моему братику Ованесу было 4 года, мы вместе ходили в
садик. В большой веселый детский садик, из всех детей которого спаслись
только я и мой братик. По счастливой случайности ему удалось самому
вылезти из-под развалин, ориентируясь на пробивающийся сверху луч света.
Мой брат рассказывал, что после непонятного страшного грохота и
внезапной всепоглощающей темноты, некоторое время спустя он увидел
маленький луч света и направился к нему. Путь к спасительному свету был
полон хрюкающих свиней в темных мешках. Он удивленно рассказывал об этих
свиньях и, каждый раз, недоумевая, спрашивал: - Бабушка, а откуда взялись эти свиньи в детском саду? И очень часто моя бабушка отвечала, вытирая слезы, что этих свиней хранили на кухне садика, чтобы потом дети ели вкусное мясо. А
моему братику все оставалось непонятным: почему, все-таки, там хранили
такое количество свиней, и почему от них не исходил
специфично-неприятный тяжелый запах? Ты был прав, Овик джан, там не было
свиней: это были дети из твоей группы, которые задыхались под
развалинами. А хрюкающие свиньи – это просто результат твоего детского
воображения, поскольку 4-летний ребенок не может знать, какие звуки
исторгает смерть. Вспоминая
эту тяжелую историю, я невольно оказалась в нашем вагоне-домике, что
нам выдали после землетрясения. Вот сейчас я уже там, наверное, это 1989
год. В узком коридоре нашего вагона-домика мы с братиком, сидя на полу,
играем в землетрясение. Эту
игру мы придумали сами. Мы вырывали конечности моим куклам и прятали в
обувной шкаф между туфлями. Потом начинали сильно бить по дверям шкафа,
после чего полки с грохотом валились друг на друга, оставляя наших кукол
под «развалинами». Затем мы взволнованно начинали искать их, звали -
«есть ли кто живой?», пытались спасти их из-под развалин. Некоторых
спасали, а некоторым было суждено умереть: для них мы устраивали
похороны. Спасенных укутывали в лоскуты, и начинали лечить до тех пор,
пока в нашем обувном шкафу не случалось новое «землетрясение». Наши
детские игры были подражанием того, что мы видели и слышали. Мой
дедушка рассказывал, что в последующие после трагедии дни, недели и
месяцы люди вместо того, чтобы поздороваться, спрашивали: - Нашел своего? Для
жителей Спитака это было весьма знакомой, но очень болезненной фразой.
Если тело своего близкого еще было не найдено, ответом была мертвая
тишина, а если было наоборот, люди тихо и также молча улыбались. 10-го
апреля на этот вопрос мой папа тоже ответил улыбкой, когда после разбора
более 300 братских могил он, наконец, нашел тело моей мамы. Я
благодарна моему отцу за то, что сегодня я могу приносить цветы на
могилу моей мамы. Но есть люди, которые до сих пор не имеют ответа на
вопрос «Нашел своего?». Из
воспоминаний выходит еще одна история, рассказанная под тусклым светом
лампы. Мне захотелось назвать ее «История одной руки». По правде говоря,
не помню имена людей, с которыми произошла эта история, но она застряла
в моей памяти голосом моего дедушки, и до сих пор потрясает меня. В
то время мой дедушка был в изнуряющих поисках тела моей мамы, когда
встретил двух жителей Спитака, спорящих из-за одной кисти руки. Эту
кисть они нашли под развалинами одного учебного заведения, где работали
мать одного и жена другого из мужчин. После разрушения это учреждение
еще и вспыхнуло в огне. На безымянном пальце этой руки было кольцо, с
синим камнем. Один утверждал, что это кольцо принадлежало его жене,
другой был уверен, что это кольцо его матери. Поскольку рука была
полностью сгоревшая, доказательством служило только кольцо. По
невероятной случайности такое кольцо имели и жена, и мать этих мужчин.
После долгих споров решили руку поделить. Одному оставили кольцо с
безымянным пальцем, а другой взял оставшуюся часть обожженной руки... Обычно
рассказывая о землетрясении, я стараюсь сделать так, чтобы моему
собеседнику не стало грустно и тяжело на сердце, поэтому очень часто
представляю невыносимо тяжелые ситуации с комическими элементами. В этот
раз не получилось. Простите меня за это. Сквозь
эти строки я снова оказалась в развалинах моего детства. Еще раз
поиграла в землетрясение и спасла своих кукол... Все равно, развалины
моего детства самое дорогое воспоминание, что есть у меня. И так часто
мне не хватает нашего вагона-домика, ту маленькую девочку, которая
играет на развалинах и, конечно, невинных вопросов моего брата и
историй, рассказанных очевидцами.
Арусяк СИМОНЯН
От редакции: Арусик,
милая и мужественная наша Арусик. Мы скорбим вмести с тобой, вместе со
всем нашим народом. Мы преклоняем головы перед памятью погибших, перед
памятью твоей молодой матери, подарившей нам всем тебя. Пусть Господь
упокоит ее душу, и пусть цветы, которые ты сегодня возложишь на могилу
своей мамы, хоть немного успокоят твою исстрадавшуюся душу.
ВОСКАНАПАТ ИНФО
|
