Заметки публициста

ИНТЕРЕС к Кавказу проснулся во мне давно, с отроческих лет. Во всем, конечно, виновата великая русская литература и ее непостижимые гении. Через творчество М.Ю.Лермонтова и Л.Н.Толстого открывался новый, захватывающий воображение мир, во всем непохожий на тот, что окружал с детства и юности в таежной Сибири.
Взрослая жизнь, увы, лишена детской чистоты побуждений, романтики, столь необходимой в юные годы. Познание мира часто происходит через трагические реалии бытия, сурово возвращающие нас с небес на землю грешную. Осознание этого и побудило пять лет назад написать откровенную и предельно жесткую в выводах публицистическую работу «Кавказский пороховой круг». В ней не нашлось места отроческим фантазиям, а в самом названии была выражена тревога и предчувствие, что Кавказ вновь становится для России «огнедышащим местом». Ведь распад дорогого моему сердцу Советского Союза начался с вспыхнувших этнических войн в Закавказье. Я размышлял, не выпадет ли нам судьба вновь пройти по этому, наполненному человеческими стра­даниями кругу. Только на этот раз речь пойдет уже о целостности России в ее новых границах. И хотя я не верю в коллективную мудрость невежественных индивидуумов, но сегодня, как никогда, нам всем нужен разум и прозорливость – и тем, кого судьба занесла во власть, и гражданам, чтобы не совершить роковой просчет. А Россия тем временем настроена праздно. Пресловутая «вертикаль» пребывает в искреннем убеждении, что государством можно по-прежнему управлять, как если бы оно было Васильевским островом.

Во вторник вечером в Москве около тысячи футбольных болельщиков устроили акцию у здания Головинской прокуратуры, а затем перекрыли движение на Ленинградском проспекте. Скандируя «Россия для русских, Москва для москвичей!», они требовали непредвзятого расследования убийства Егора Свиридова. Фаната «Спартака» застрелили из травматического пистолета в ночь на понедельник, по подозрению в убийстве задержан житель Кабардино-Балкарии. Никто из участников акции на Ленинградском проспекте задержан не был. Как заявили в правоохранительных органах,  задержания могли обострить ситуацию.

В самом ли деле, несмотря на грозные заявления руководителей страны, Россия будет вынуж­дена уйти с Кавказа? Не праздный вопрос. Споры вокруг этого не только в кругу политиков, экспертов и военных аналитиков. Жители юга, два десятка лет живущие как на вулкане, давно встревожены не на шутку. Усиливается миграция русских с Северного Кавказа, а по сути, их исход, похожий на бегство. И пример тому даже не Чечня, «освободившаяся» от славян. Дагестан, Ингушетия и Кабардино-Балкария – вот верный признак надвигающейся катастрофы. Ресурс государственной власти в республиках региона неумолимо убывает. Причина известна всем: поголовная коррупция, безработица, а если говорить более точно, нежелание горцев связывать себя с производительным трудом, требующим знаний, квалификации, физических усилий и дисциплины. Прискорбно, но созидание у нового поколения не в чести. Именно поэтому идет разрушение исторически сложившихся хозяйственных укладов. Социальная обездоленность, гражданская неприкаянность людей, во многом порожденная уходом государства из экономики, не менее чем террор ваххабитов сотрясает здесь основы российской власти. А местные элиты, поголовно вступившие в «Единую Россию», привычно пробавляются, не без выгоды для себя, между благоденствием и бесчестием. Родственные коррупционные кланы прибрали к рукам все доходные места и промыслы. Торговля должностями и «откаты» стали не просто правилом, а бизнесом, норма прибыли в котором постоянно возрастает. До пятидесяти процентов и без того слабой экономики в тени. Все республики живут на дотации федерального центра. Субсидии Москвы за последние годы возросли в разы, но на росте ВВП благодатный денежный поток никак не сказывается. За восемнадцать лет внедрения рыночных отношений «успешно» произошла деградация всего уклада жизни коренных народов. Промышленный потенциал разрушен, а горские крестьяне вынуждены вернуться в начале XXI века к натуральному хозяйству. Бездеятельность властей в течение последних двадцати пяти лет – не что иное, как следствие безответственной и безрассудной линии поведения горбачёвского руководства СССР и новой России на Кавказе. А иного и быть не могло. Непонимание природы конфликтов, отсутствие государственной воли и ясной для всех программы действий с неизбежностью породили ничегонеделание на всех уровнях государственного управления.
Отменив выборность глав российских республик и областей, Кремль сделал ставку на наместничество. Между тем архаичная форма раздачи ярлыков на правление без жестко поставленных задач по социально-экономическому развитию республик лишь попустительствует клановой замкнутости местных элит, которая еще более усиливает борьбу за власть. А цель такой войны всегда одна – удовлетворение материальных интересов победившей группировки за счет государства и народа. И неважно, речь идет о субъекте Федерации или о России. Последствия одни – усиление депрессивного состояния экономики, деградация общественных отношений и резкое ухудшение всей социальной сферы.
Основная жертва, как всегда, простой человек, беззащитный перед новыми хозяевами жизни и их нукерами и коррумпированной ненавистной властью, которую он боится. Эта правовая и экономическая незащищенность основной массы населения вынуж­дает многих искать защиту у боевиков, и однажды «записавшись» к ним на «прием», они навсегда попадают в объятия спрута. Чем бесправнее народы на Северном Кавказе, тем богаче урожай у сепаратистов.
Между тем, возвращаясь к политике Кремля, следует знать, что наместничество заведомо предполагает наличие сильной руки в самой Москве. Где же эта сильная и властная длань, столь необходимая для мудрого правителя? Напротив, во всех вспыхивающих гражданских конфликтах и усобицах федеральная власть придерживалась «увещевательной» тактики либералов, панически боясь «раскачать лодку» с давно пробитым дном. А ведь еще во времена Александра I его наместник на Кавказе генерал Цицианов открыто заявлял: «В Азии все убеждения и переговоры суть ничто, а сила – все. Такой силой на Кавказе должна быть Россия…»
В российском Совете безопасности последователей Цицианова днем с огнем не найти. Народ там все больше куртуазный, нерешительный и молчаливый, особо не скрывающий, что им больше нравится слушать сидящего во главе стола. Путин же, возглавляя государство, долгое время избегал волевых решений, опасаясь, вероятно, будить лихо. По-человечески его осторожность понятна, особенно когда не ведаешь, что делать в этой сложнейшей ситуации. Нынешний президент России, априори знающий обо всем на белом свете, после «тысяча первого» террористического акта в Дагестане, изобразив на лице строгость, требует от силовиков незамедлительно разобраться с его организаторами, потому что исполнители – смертники.

В САМЫЕ сложные для России времена вайнахи показывали свое истинное лицо. В 1918 году они создают Горскую рес­публику и демонстративно выходят из РСФСР. Правительство новоявленной республики во главе с чеченцем Абдул Межид Чермоевым сразу же заключает договор с Турцией и призывает ее незамедлительно оккупировать территорию Кавказа. Чеченцы и ингуши на стороне турок принимали самое активное участие в захвате Буйнакска, Махачкалы, Дербента и Баку. В 1921 году во Владикавказе они собирают еще один Горский учредительный съезд, решив подмять под себя уже весь Северный Кавказ и создать
государство в составе Чечни, Ингушетии, Карачаево-Черкесии, Балкарии, Кабарды и Осетии. Именно с тех лет националистами навязывается коренным народам региона идея «Великой Ичкерии».
Время проведения съезда его организаторы выбрали не случайно – войска Красной Армии во главе с М.Тухачевским потерпели военное поражение в Польше, и Совнарком готовился подписать очередной «похабный», теперь уже рижский, мирный договор (18 марта 1921 года). После ожесточенных споров делегаты съезда все-таки формально признали Советскую власть, но при соблюдении Москвой жестких условий: признание основными законами в республике шариата и адата, невмешательство во внутренние дела и депортацию 70 тысяч жителей терских казацких станиц в центральные районы России. Вайнахам срочно понадобилась плодородная земля, которую они так и не научились в ХХ столетии обрабатывать. Ничего удивительного, совершать набеги на соседей легче, да и привычнее, чего уж там скрывать. Тем более что адаты 170 тейпов на это закрывают глаза.
Единственный человек в Совнаркоме РСФСР, кто лучше других понимал опасность происходящего, зная не понаслышке законы адатов, был И.Сталин. Он, являясь наркомом по делам национальностей, принимал непосредственное участие в работе этого съезда и, столкнувшись с открытой враж­дебностью делегатов к России и новой власти, сделал для себя серьезные выводы.
Советское государство только складывалось, оно буквально корчилось от ран, нанесенных ему Гражданской войной, а Северный Кавказ с вынужденного согласия обессиленной Москвы превращался в открытую зону разбоя, где многочисленные кланы жестоко бились друг с другом за власть, превратив повседневную жизнь народов в сущий ад. Учебники истории СССР, разумеется, из лучших побуждений не хотели травмировать подрастающую советскую молодежь и умалчивали, что криминально-националистическая война на Северном Кавказе вплоть до 23 февраля 1944 года не прекращалась ни на один день. В этой жесткой схватке гибли не только взявшиеся за оружие горцы, быстро восполнявшие свои потери подрастающей в избытке молодежью, но и ни в чем неповинные русские солдаты Красной Армии. И, конечно, обол­ганные российскими демократами чекисты тех лет.
Давно бы пора институту истории РАН, специализирующемуся на антисоветизме и поношении И.Сталина, опубликовать полные архивные данные о тотальном бандитизме в этом регионе в 20–
30-е годы, о воинских операциях, которые регулярно проводились в горах частями Красной Армии по искоренению бандитизма. Вероятно, неожиданный для наших либералов факт – все 20-е годы на рынках, контролируемых чеченцами и ингушами, шла бойкая торговля оружием, горными тропами поставляемое из Турции, и… русскими рабами. Я не оговорился – это было в 20-е годы прошлого столетия. Все вернулось на круги своя через 70 лет, и рабство тоже. С приходом к власти в России Ельцина и его «дикой сотни» законы «адатов» стремительно распространились на всю страну. «От Москвы до самых до окраин, с южных гор до северных морей…» Знал бы поэт, писавший эти знаменитые строки, любимые нами с детства, как с течением времени может поменяться их высокий смысл.
Северный Кавказ превратился в черную дыру, в которой почти исчезло все, что было создано здесь советской цивилизацией. Если ее не закрыть, она будет «пожирать» уже исконно русские регионы, и этот процесс набирает силу. Кто сегодня из облеченных властью в возлюбившей гламур Москве может честно сказать о количестве рабов, томящихся в неволе в горных аулах? Знают ли они, что в 2002 году на территории бывшей Чечено-Ингушской АССР оставалось всего 48 тысяч русских. За последние двадцать лет 278 тысяч погибли, пропали без вести или покинули эти территории. Пропали без вести? Знать бы где, «наглотавшись слезы, как сырца», клянет злую судьбину русский Иван, который опять для родной страны «в списках не значился». Кто ответит за изломанные человеческие судьбы? О чем трусливо молчит власть, боясь признаться, сколько славян своей жизнью заплатили за болезненное властолюбие и преступную политику первого президента России? Убежден, давно пора вещи называть своими именами – все, что происходило в Чечне в последние два десятилетия – геноцид русских, а не чеченцев, погибающих до сих пор за чужие интересы. Но не мы начали этот губительный для народа «освободительный» поход, который, если смотреть правде в лицо, еще не закончился. И наступит ли в обозримом будущем настоящее умиротворение Чечни, которая искренне пожелает быть в составе Российской Федерации и жить по ее законам, никому неведомо. Я в такой исход верю с трудом.
Прекратив массовое вооруженное сопротивление, Чечня мирно добились от Москвы значительно большего. Фактически она получила независимость. Там нет русского населения, наместника из Москвы и его администрации, нельзя же таковым считать полпреда президента в Северо-Кавказском федеральном округе, влияние которого на внутреннее положение в республике трудно обнаружить. Огромные финансовые вливания позволяют руководству республики успешно, особенно на фоне деградирующих от безденежья остальных областей России, обустраивать жизнь народа. Я уже не говорю о статусе вооруженных формирований Р. Кадырова, которые помогают сохранять выстраданную им стабильность. Меня очень настораживают многократно звучавшие его заявления о личной преданности Владимиру Путину. Это, конечно, хорошо, что он правильно оценивает положение главы правительства в сложившейся системе власти и не забывает участия в своей судьбе. Человеческая благодарность во все времена редкое качество, но в политике нет такой нравственной категории. Хотелось бы от Героя России, которая ему великодушно доверила спасение чеченского народа, получить более убедительные доказательства преданности нашей общей Родине.
Изгнание русских теперь уже из других северокавказских республик продолжается. Цель очевидна – желание местных «вож­дей» иметь этнически однородное население, чтобы легче было выторговывать у Москвы большие объемы дотаций для кормления своих родов. Результат исхода несложно предугадать. Утрата многонационального уклада жизни, а вместе с ним и русского языка окончательно разведут коренные народы по «национальным квартирам» после полутора веков совместной жизни. Но процесс на этом не закончится. Не желая мириться с клановой формой правления, родные очаги начинает покидать и местное население – наиболее образованные, профессионально подготовленные специалисты. Последствия не замедлят себя ждать. Полный крах экономики и возвращение в средневековье, из которого многие горские народы в годы Советской власти благополучно вышли – неминуемы.
ВСЕ БОЛЕЕ непредсказуемо развиваются события в Кабардино-Балкарии. По словам депутата Государственной думы России, академика РАН Михаила Залиханова, только в 2008 году республику покинуло около трех тысяч казачьих семей. И это после сотен лет проживания здесь их предков. Причина очевидна – ни одна семья, равно как и балкарцы, не получили положенные им по закону наделы общественной земли. Цель – организовать доминирующий этнос. Спрашивается для чего? Оказывается, адыгские националистические организации и их единомышленники в Карачаево-Черкесии и Адыгее намерены создать очередную на Северном Кавказе, теперь уже «Великую Черкесию», с ее последующим выходом из России. «Невозмутимость» руководства республик можно расценить лишь как молчаливое согласие с далеко идущими планами. Тем более что сепаратизм давно стал выгодным бизнесом. Создание бандитского подполья и идеологии, формирующей у молодежи убежденность в исключительности одной нации, в наше время хорошо оплачивается. Щедрые заказчики давно известны, они не меняются уже лет 200 – это западные и исламские страны в лице своих спецслужб, или находящиеся под их контролем многочисленные неправительственные организации и фонды. На горизонте мелькают знакомые названия: Институт Кеннана, Центр Девиса, Гарвардский университет и иже с ними. «Засветилась» и Грузия, жаждущая мести за понесенное поражение в войне против Южной Осетии. На благое дело не жалеют денег местные криминальные структуры, водочные короли с их левыми сверхдоходами от производства и продажи паленой водки и сами боевики, обложившие данью весь бизнес. Печальна участь смельчаков, не пожелавших платить националистическому подполью.
Региональные СМИ с благодарностью взяли на себя «почетную» миссию промывания мозгов населению. Особенно в последние годы муссируется тезис «геноцида» адыгов, якобы осуществленного русскими войсками в ходе Кавказской войны XIX века. В школах, на телевидении и в печати упорно насаждается мысль об исторической ответственности России. Да, в истории России было все: и величие, и коварство, и кровь, но не было сознательного физического уничтожения людей по национальному признаку. Все, и добровольно вставшие под скипетр русского самодержца, и покоренные народы, благополучно дожили до XXI века и сохранили традиционные формы жизни, язык, развили культуру, приобрели письменность. Всем ненавистникам имперского прошлого России хочу сказать, что ее звездная судьба была предопределена еще
пол­торы тысячи лет тому назад, когда небольшое воинственное племя, затерявшееся на Северо-Западе в дремучих лесах и болотах, впервые вышло на Русскую равнину. А в XIX веке Провидению было угодно, чтобы империя силой присоединила Туркестан и земли Северного Кавказа. Многие уже в те годы считали это ошибкой, так как азиатские и кавказские владения были для казны весьма обременительны. Но оценивать политику только с позиций материальной выгоды невозможно. Империи не возникают лишь для удовлетворения экономических потребностей, этого явно недостаточно. В ней должна быть избыточно мощная духовная сила, сопряженная с динамично развивающейся национальной культурой государствообразующего народа. Именно избыточная духовная мощь, способная стать доминирующей на завоеванной территории. В этом случае империя возникает и развивается как естественно-историческая форма самоутверждения нации со всеми ее приобретениями и потерями. А терять многое начали как только ослабела военная мощь страны, воля и духовная сила великороссов, великих строителей земли Русской.
Выстроенные с таким трудом в СССР цивилизованные национальные отношения тотчас оказались отброшенными в угоду корыстным интересам местных элит, стремящихся к власти и богатству. Общее поле совместного бытия было беспощадно перепахано мотыгами и засеяно националистическим и шовинистическим сорняком. Ядовитые всходы уже видны повсюду, появились и первые плоды. В 2008 и 2009 годах в ряде республик Северного Кавказа прошли съезды черкесского народа, где были приняты обращения к федеральной власти о создании единой Черкесии, включающей территории трех регионов. Амбиции сепаратистов велики – они претендуют на земли нынешней Чечни, Ингушетии, некоторых районов Дагестана, Северной Осетии, значительную часть Ставропольского и Краснодарского краев с включением большого Сочи. Соответствующие карты уже изданы за рубежом на многих языках. Неплохое подспорье, должен заметить, в работе «бойцов» идеологического фронта как на территории России, так и в странах – спонсорах сепаратизма.
Примечательно, что роль координаторов исполняют Международная школа изучения Кавказа при Тбилисском университете и, естественно, американский Фонд Джеймстауна, где по-прежнему многими делами заправляет Збигнев Бжезинский, «заклятый» друг России еще со времен СССР. Можно не сомневаться, там, где засветился этот хорошо известный в мире «шахматист», смело ищите ЦРУ. Проводимые под вывеской столь «благочестивых» организаций конференции – важнейшая часть плана подготовки расчленения России, в соответствии с которым народы Северного Кавказа, как Грузия, Армения и Азербайджан в конце 80-х годов прошлого столетия, должны сыграть роль детонатора и пушечного мяса. Лекала старые, проверенные. Результат известен.
Ирония заключается в том, что и царизм, который вел, по убеж­дению сепаратистов и московских либералов, «колонизаторскую» политику на Кавказе, и Советская власть, совершившая культурную революцию, преобразовавшая патриархальный уклад здешнего хозяйства в индустриальный, последовательно проводили цивилизованный вектор развития. Тогда как «демократы» и «рыночники», напротив, пустили историческое время на Кавказе вспять. Под шизофреническую болтовню о «правах человека» ровно ничего не осталось от реальных социальных прав и гарантий советского времени. Общество резко разделилось на новых «беков», их стражников и нукеров, счастливцев при государственных должностях, которые имеют хоть какое-то прикосновение к казенной копейке, и подневольных обывателей. И тотчас из небытия, как черти из табакерки, повыпрыгивали новые «абреки».
В XVIII–XIX веках на Кавказе из-за отсутствия земли, многодетности и горского скудного хозяйства это занятие служило своего рода отхожим промыслом, в который охотно подавалось множество удальцов. В разбойники, если отбросить романтическую чушь, уходили, говоря по-книжному, из-за экономического при-
нуж­дения, но, выходя на большую дорогу, они не порывали с нравственными основами адата. Отбивший свою долю достатка с помощью кремниевого ружья и вострой сабли абрек не был для рода пропащим человеком. Завершив свою «охоту», он возвращался в горское общество героем, исполнившим свой долг, обзаводился семьей и хозяйством. А современное «абречество» имеет уже иную природу, когда ему никакой нравственный закон – что адат, что Уголовный кодекс – не писан.
В начале 90-х годов во многих российских регионах пошел резкий рост численности северокавказских этнических группировок. Они отличались крайней жестокостью, были хорошо вооружены и спаяны железной дисциплиной, основанной на принадлежности к тейпу, роду или землячеству. Быстро сообразив, что новая власть слаба, легко и охотно покупается, а правоохранительные органы, деморализованные бесконечными перетрясками, по-настоящему способны защитить только себя или за отдельную плату «крышуют» предпринимателей, кавказский криминалитет распоясался и, потеснив славянские группировки, стал активно вторгаться в бизнес, захватывать успешно работающие предприятия. Тема ущерба, нанесенная «разрешенной» властью преступностью зарождающейся рыночной экономике России, еще ждет своего объективного исследователя.
Мы до сих пор платим по этим счетам. Их нравы в полной мере ощутили на себе жители Москвы, Петербурга и областных центров, где крутились основные финансовые потоки. По сути, с тех пор мало что изменилось. Правда, численность кавказских группировок несколько поредела, они почти ушли с улиц, стало меньше стрельбы, но зато их влияние упрочилось в большом бизнесе. Произошло разделение, хотя и очень условное, сфер влияния. Но цель, во имя которой молодые кавказцы спустились с гор, была достигнута. Огромная денежная масса незаконных доходов мощным потоком потекла в горы с конца 80-х годов. Руководство России, несомненно, хорошо осведомлено об этом, но, как и во всем, что касается кавказских проблем, по-прежнему ведет себя уклончиво. И нет этому ни конца ни края.
Бандиты, промышляющие безнаказанно на российских просторах, чувствуют себя добытчиками, кормильцами своих семей и, как в старину седую, могут легко укрыться от руки закона в своих родовых гнездах. Но абрек нынче не только тот, кто «промышляет» за территорией своего села, ущелья, района. Он собирает дань и с «дальнобойщиков» на большой дороге. В форме чиновника налоговой службы он совершает регулярные набеги на бухгалтерию измученного проверками предпринимателя. «Абрек» в охотку занимается и «попечительством» в Пенсионном фонде. Способ обогащения у них, дельцов «либерального разлива», один – прямое изъятие.
А пока в казне есть нефтедоллары, Кремль за счет других регионов и групп населения остальной России исправно платит отступного за притворную покорность местных элит. Сложившийся уровень отношений в «вертикали власти» есть не что иное, как доведенный до абсурда принцип разделения полномочий, когда рука дающего в Москве не скудеет, а берущая на Кавказе владыки в своих ущельях не отсыхает. Такого пошиба политика, помноженная на неравномерность социально-экономического развития регионов, с неизбежностью ведет к разрушению всей структуры федерализма – и не только на Кавказе. И с этим малодушием власти давно пора покончить. Если в семье, корпорации, государстве, глава сквозь пальцы смотрит, как казна и добро среди бела дня растаскиваются, то такая общность нежизненна, она долго не протянет. Если финансовые дотации расхищаются на глазах всех, показная лояльность элит ровным счетом ничего не стоит, а «простой человек», зная истинное отношение своих «беков» к Москве не ставит «небожителей» в Кремле ни в грош. Только неотвратимое наказание способно резко сократить воровство и тем самым обеспечить исполнение бюджета республик.
Я сильно сомневаюсь, что федеральная власть, на словах неустанно пекущаяся о развитии регионов Северного Кавказа, сама до конца осознает, насколько же прочна пуповина, соединяющая их с остальной Россией. Ни разу проблема в таком смысле не об­-
суж­далась на региональных «партхозактивах», проводимых администрацией президента и партией «Единая Россия» во исполнении воли главы государства и руководителя правительства. Любому, кто поставит перед собой цель добиться возрождения экономической жизни, неплохо было бы узнать, что за редким исключением до 1917 года крупной промышленности здесь просто не было и не могло быть из-за особенностей исторического развития. Пожалуй, лишь любопытным курьезом можно назвать тот исторический факт, что первый в мире нефтеперерабатывающий завод был запущен в Моздоке русскими братьями Дубиниными. Нефть от колодцев доставлялась в бурдюках, и предприимчивый народ бойко торговал керосином во всей округе. И это произошло раньше, чем известный авантюрист полковник Дрейк добыл первый баррель «черного золота» в Пенсильвании. Советской власти, столь ненавидимой либералами и националистами всех мастей, понадобилось не одно десятилетие и огромные инвестиции, чтобы изменить материальный и культурный уклад жизни горских народов. Здесь построили заводы и фабрики, направили сюда русских специалистов, а без них никуда, обучили местных жителей индустриальным профессиям, создали эффективную систему высшего, среднего специального и профессионального образования. В автономиях еще до войны были подготовлены национальные кадры инженеров, агрономов и врачей. Выравнивание экономического развития – стратегическая цель плановой советской экономики – в северокавказских регионах к концу 70-х годов прошлого столетия была почти достигнута. А сегодня приходится лишь горевать – выдающиеся достижения советской цивилизации на Кавказе утрачены и, боюсь, безвозвратно.
Воссоздать промышленный потенциал, да еще на основе современных информационных технологий, при отсутствии такого производства на промышленном уровне в стране просто невозможно. Ни за какие коврижки крупный российский бизнес, а об иностранных инвестициях и говорить нечего, на Северный Кавказ не придет – ему в нынешних условиях там просто нечего делать. Показателен выбор самих этнических кавказцев, имеющих успешный бизнес в Москве, Санкт-Петербурге и других больших городах, но ни копейки, за редким исключением, не вкладывающих в развитие своего края. Денежная поддержка своего родственного клана – не в счет. Есть еще одна веская причина – в российской экономике отсутствует норма прибыли. Капитал у нас не ищет выгодного вложения, как в «нормальных» рыночных экономиках. Сверхприбыль сама течет в бездонные карманы олигархов за счет присвоения рент и монопольных ценовых сговоров. Крупных национально-ориентированных собственников у нас нет, не произрастают они в больной экономике «керосиновой лавки».
Для понимания происходящего в хозяйственной жизни северокавказских регионов следует обратить внимание на то, какое применение имеют накопления местных предпринимателей, доходы правящих элит, открыто «пилящих» республиканский бюджет и «абреков», промышляющих разбоем в городах России. Возродилась стародавняя традиция беков – отстраивать огромные семейные усадьбы, напоминающие средневековые крепости. Такие кирпичные хоромы едва ли можно назвать коммерческим вложением капитала в недвижимость, потому что на этом рынке покупателей нет. Прижился, прямо скажем, незатейливый, купеческий способ возвышения над соседями. А крупный или просто успешный бизнес здесь помимо того, что проблематичен – просто опасен. Это в центральных регионах России, они – недавние жители гор, овеянные мрачными криминальными легендами последних двух десятков лет, – чувствуют себя в относительной безопасности. А дома зачастую становятся объектом пристального внимания менее удачливых, но не менее жестоких и до зубов вооруженных соседей или выходцев из другого ущелья. М.Залиханов, со ссылкой на Генеральную прокуратуру России, говорит, что за последние годы в Кабардино-Балкарии пропало без вести более 350 человек, в основном предпринимателей. Нужно понимать психологию горца. Он может быть, без сомнения, храбрым воином, беспощадным бойцом криминальной бригады, преданным нукером, которому на всякий случай не стоит подставлять спину, заниматься другой раз мелкооптовой торговлей, не без выгоды для себя работать в госучреждении. Но чтобы день-деньской тянуть лямку на рабочем месте у станка, да еще сознавать, что работаешь на соседа – никогда. Такова ментальность. А вот среди женщин, кому род позволил получить высшее образование, много прекрасных врачей, педагогов и работников культуры.

ЧИТАТЕЛЬ вправе спросить, а что же делать? Начинать нужно с изучения структуры хозяйства на Северном Кавказе при Советской власти и хорошо подумать о том, какие его уцелевшие части еще можно восстановить на новой технологической основе. Во времена Северо-Кавказского совнархоза и отраслевых союзных министерств было найдено немало интересных управленческих решений. То время знаменито крупными инвестиционными проектами, которые создавали рабочие места, а значит, был стабильный доход в территориях с избыточной рабочей силой. Из заколдованного круга депрессии можно выйти только при условии, что в регионе произойдет масштабная интервенция государственного капитала. Здесь, как в советские годы, необходимо строить филиалы или дочерние структуры крупных промышленных предприятий, где контрольный пакет принадлежит государству. Такой подход может изменить отношение коренных жителей к делу. За достойную зарплату горцу незазорно поработать и на государство. И, конечно же, любыми путями материального и морального поощрения не только остановить исход славянского населения, но при строительстве новых заводов власть должна обеспечить организованный приезд русских специалистов и квалифицированных рабочих с предоставлением им хорошего жилья, созданием социальных условий для семей и веских гарантий безопасности.
Понятно, что без заинтересованности местных властей и лояльности местных жителей таких условий создать невозможно. В годы Советской власти мы, бывало, шутили, что если в команде нет хотя бы одного еврея, то новое дело начинать не стоит. На Северном Кавказе, убежден, без русских специалистов новый промышленный уклад не построить. Без осознания этой реальности возрождение здесь, и не только экономическое, невозможно. А дальше все должно быть, как в старые добрые времена: готовить национальные кадры, начиная со школы воспитывать у молодежи представление о престижности образования и карьерного профессионального роста.
Нынешним политикам неплохо бы знать, что мелкотоварность исстари была присуща кавказскому горскому типу хозяйства, до конца не вытесненному и при плановом производстве. Уничтожение крупных предприятий вновь сделало его ведущим укладом. А коли так, есть испытанный отечественный и мировой путь интеграции мелких хозяйств – потребительская кооперация. Даже в таких развитых странах, как Италия, где аграрный бизнес процветает, в основе его лежит эта доступная всем форма организации производства и сбыта, подкрепленная вниманием государства и банковским капиталом. Новое строительство или технологическое переоснащение предприятий местной перерабатывающей промышленности, когда его коллективным собственником является семья, род или односельчане, имеющие равные неотчуждаемые паи, означает работу на себя. Да и бизнес защитить, в случае чего, проще.
Появление на рынке региона местной качественной продукции будет формировать у местного населения и спрос, и предложение. Только тогда в полном объеме начнет восстанавливаться товарное производство, разрывая тем самым порочный круг потребления «самоэксплуатации» и семейного натурального хозяйства. Стыдно ведь сознавать, что рынок Северного Кавказа в наши дни завален ширпотребом и продуктами питания из Турции, которая еще 25 лет назад безнадежно отставала в экономическом и культурном развитии от республик Кавказа. Вытеснение потребительского импорта конкуренцией местных товаропроизводителей произойдет не вдруг. При поддержке государством сбытовых сетей и крупных товарных перевозок аграрный продукт неизбежно выйдет на оптовые розничные рынки российских мегаполисов, вытеснит мафию посредников, в том числе и из Азербайджана, разорвавших при попустительстве продажных местных властей смычку между производителем и покупателем на потребительском рынке. Только связав территорию страны экономическими отношениями, «опутав» регионы взаимными обязательствами, мы дадим возможность всем гражданам России снова почувствовать себя единым народом одного государства. Именно об этом я размышлял в своей работе «Кавказский пороховой круг». С той поры в политике федеральных властей почти ничего не изменилось.
Если все-таки возобладает имперский подход в решении возникших проблем, то, конечно, крайне необходим государственный банк, способный кредитовать на льготных условиях возрождающееся местное производство, и прежде всего юридических лиц в системе потребительской кооперации. Так легче контролировать целевое использование кредитных ресурсов и обеспечить их возвратность. Этот же банк вместе с соответствующим региональным министерством может выстроить системную работу по строительству индивидуального жилья для молодых семей. Здесь вообще особого ума не нужно. Архитекторы должны с учетом местных традиций спроектировать десятка три типовых домов с хозяйскими пристройками, рассчитать физические объемы кирпича, цемента, древесины и других строительных материалов и выдать тому, кто желает иметь свой дом, товарный кредит сроком на 10–15 лет. Убежден, что нормальный человек, выросший в семье, где традиционная религиозность не изуродована ересью ваххабитов, вместо того чтобы бегать от силовиков по горам и вести там звериный образ жизни, с радостью будет строить собственный дом, в который он приведет молодую жену и где вырастут его дети при живом заботливом отце.
Понятно, все предлагаемое исходит из моего личного опыта работы в государственных органах и в бизнесе, но боюсь, что это очень большая морока для нынешней чиновничьей братии, у которой за плечами нет ни навыка, ни желания браться за такие сложные проекты. Но другого выхода нет, господа хорошие! Или горские народы будут созидать в XXI веке вместе с Россией, или неизбежен дальнейший провал в средневековье с бесконечной войной кланов за выживание.
ТО, О ЧЕМ я пишу, самое простое, что можно еще успеть сделать и главное – это все реально. Уж точно, не бредовая идея строительства четырех горнолыжных курортов. Вероятно, нужно очень неудачно спуститься на лыжах с горной вершины, чтобы всерьез обсуждать такие проекты. Вы освойте сначала в Сочи бюджет в 570 миллиардов, из которых только 70 млрд – частные инвестиции, добейтесь окупаемости затрат, а дальше видно будет. На досуге есть смысл подумать, кто будет обслужи