ПРЕДИСЛОВИЕ

Жизнеспособность международного сотрудничества зиждется на нескольких основополагающих принципах, которые однозначно составляют единую систему и взаимодополняют друг друга, в том числе и с правовой точки зрения. В то же время в политической плоскости (особенно когда это сопровождается проявлениями дилетантизма и демагогии) содержание этих принципов искажается настолько, что общественное правовое сознание неизбежно склоняется к той «аксиоме», согласно которой между этими принципами существует определенное противоречие, что и препятствует правомерному решению арцахского вопроса.

Более того, высказывание в пользу территориальной целостности, прозвучавшее в выступлении президента нашей республики о результатах недавней встречи лидеров двух государств в Казани, отдельными политическими деятелями было воспринято как недвусмысленное отступление от принципа национального самоопределения. Таким образом, у многих создалось неверное представление, что принцип территориальной целостности попросту исключает принцип национального самоопределения, а в политике приоритет можно отдать лишь одному из них.

Заранее оговорим, что все эти принципы имеют равную юридическую силу, ни одна из них не может превалировать над другой – они являются составляющими единой системы и взаимодополняют друг друга. Более того, принцип территориальной целостности не исключает, а предполагает естественное осуществление принципа национального самоопределения. В то же время оба этих принципа имеют совершенно разные области правового регулирования: принцип территориальной целостности регулирует исключительно отношения между государствами, а принцип национального самоопределения – осуществление права на самоопределение какого-либо этноса или народа в составе отдельного государства.

Именно эти два принципа закреплены Уставом ООН, причем первый – сугубо при принятии Устава (ст.2, п.4), а другой – после принятия Устава (ст.1, п.2).

Отметим, что авторами мифа о противоречиях между этими двумя принципами являются как раз азербайджанские политические деятели, которые из всех понятных политических соображений вечно пытаются «откопать» проблемы там, где их нет вообще, и навязать международной общественности. Однако не совсем понятно, почему на эту удочку попадаемся мы, продолжая делать умозаключения на основании навязанной нам логики.

НЕКОТОРЫЕ ФРАГМЕНТЫ ИЗ НАСЛЕДИЯ ПРАВОВОЙ КУЛЬТУРЫ ПРОШЛОГО

Тема эта чрезвычайно емкая, посему мы не претендуем представить систематизированный анализ всей правовой культуры прошлого. Однако для адекватного представления этого явления необходимо обратиться к отдельным характерным случаям. Особо отметим, что явный дилетантизм в отношении принципов территориальной целостности и национального самоопределения процветал еще в советское время. Кстати, именно тогдашние ошибки по инерции предопределили некоторые процессы, происходящие уже в наше время.

Так, право нации на самоопределение принадлежит конкретному народу или нации и сформировавшееся образование, как правило, носит автоним этого народа. Непонятным исключением из этого правила являются как Новый Нахичеван, которому была предоставлена более широкая автономия, так и Нагорный Карабах. Это исторические территории со своими географическими названиями. В той же необъятной советской стране было около ста автономий (автономных округов, автономных областей и т.д.), но название ни одной из них не было взаимосвязано исключительно с географическим названием. К примеру, в соседней Грузии сформировавшиеся образования также были названы автономами наций и национальностей – Абхазия, Аджария, Осетия и т.д.

А создание объединения этих автономий со странными названиями преследовало единственную цель: провести такую далеко идущую линию, из которой никоим образом не стало бы очевидным, что право на самоопределение дано именно армянскому населению. Это было не столько решением проблемы, сколько ее искажением, попыткой завуалировать национальный фактор. В частности, в случае самоопределения армянского населения обе эти территории считались бы частью Армянской ССР, чего и хотело избежать советское руководство, предпочтя тот более чем странный и сомнительный вариант (в дальнейшем получивший злополучное название «паритетная политика»), горькие плоды которого мы вкушаем по сей день.

Итак, на этих территориях проживали в основном армяне, и они самым очевидным образом в количественном отношении преобладали над малочисленными азербайджанцами. У армян не было необходимости самоопределяться, ибо с точки зрения советской государственности на то время они обладали более широкой автономией, а об азербайджанцах вообще речи быть не может по той простой причине, что эти территории уже были насильно приписаны Азербайджану. Иными словами, этот не поддающийся никакой логике шедевр воплощения принципа национального самоопределения не имел аналога даже в советской системе, являющейся полноводным источником всякого рода политических авантюр.

Более того, требование армянского населения своего права на самоопределение стало анахронизмом, было сделано все, чтобы как можно больше разредить армянское население этих территорий и обеспечить максимально «интернациональный» состав.

К сожалению, волюнтаризм по отношению к принципам международного права, а в отдельных случаях – откровенная некомпетентность и даже безграмотность, дали о себе знать еще в конце 80-ых, когда национальный подъем сопровождался движением за независимость и национальное освобождение. Советские политические деятели тогда вновь показали свою полную несостоятельность, бесплодность и бессилие.

Вот частный, но о многом говорящий случай. В марте 90-го прокурора республики, уважаемого Владимира Назаряна, и вашего покорного слугу (в то время я был заведующим отделом межнациональных отношений прокуратуры республики) пригласили в Тбилиси, где проводились трехсторонние обсуждения, организованные постоянной комиссией Верховного совета СССР во главе с несколькими депутатами. Естественно, принимал участие и прокурор Азербайджанской ССР, а также другие прокуроры. В силу напряженности политических отношений региона, Тбилиси давно уже стал наиболее удобным местом для армяно-азербайджанских переговоров. Темой обсуждения был факт установления места жительства беженцев из Азербайджана, армян по национальности, в азербайджанском селе Кярки.

В результате обсуждений, проходивших целый день и сопровождавшихся изрядными алкогольными возлияниями, советские депутаты пришли, мягко говоря, к оригинальному выводу: ходатайствовать перед генеральным прокурором СССР, дабы он поручил прокурору Армении изыскать средства при помощи административных санкций для выселения указанных лиц из незаконно занятых квартир. Мы были вынуждены разъяснить, что Кярки – азербайджанское село, а поселившиеся в нем на тот момент лица – граждане Азербайджана, следовательно, прокурор иного государства, как минимум, не имеет права осуществлять какие-либо прокурорские санкции по отношению к ним. С таким же успехом можно было поручить прокурору Армении обеспечить всеобъемлющее и беспристрастное расследование по сумгаитским событиям.

Кроме правовой стороны, конечно, была представлена и политическая сторона вопроса, в частности, абсурдность выселения этих лиц. Однако в тот момент советским депутатам, пожалуй, убедительнее показались наши юридические аргументы, и в результате какого-либо решения принято не было.

Еще один смехотворный случай непозволительной некомпетентности. В тот же период в следственной части прокуратуры СССР расследовалось злополучное дело комитета «Карабах» (впоследствии продолжение предварительного расследования этого дела было поручено нам). Никогда не питал особого уважения ко многим фигурантам этого дела, однако не могу не рассказать об одном чрезвычайно смешном случае. Один из обвиняемых требовал быть последовательным и вызвать на допрос также тех членов комитета, которые сыграли не меньшую роль в политических беспорядках. В частности, требовали допросить Тиграна Великого. Вардана Мамиконяна, Мхитара Спарапета, Андраника и т.д. и т.п. В этой связи была получена срочная директива из прокуратуры СССР: вышеперечисленных лиц разыскать, допросить и при наличии достаточных оснований – арестовать. Думаю, комментарии излишни.

Такие фарсовые случаи были нередки в прокуратуре Советского Союза. В апреле 1990г. в Москве во время одного заседания коллегии генпрокурор СССР Сухарев сообщил заведующему следственным отделом Т.Брояну о своем намерении снять его с должности. Зампрокурора Армении Г.Гукасян напомнил генпрокурору, что Т.Броян – представитель нацменьшинства (не успел объяснить, что он курд), на что вконец разгневавшийся ответственный чиновник выпалил, что он вообще не приемлет выражения «национальное меньшинство», тем более что таких в Армении нет. Видимо, он полагал, что мы считаем себя национальным меньшинством в составе Союза и претендуем на особое к себе отношение.

Генпрокурора вывело из себя и то, что на заседании коллегии всесоюзного органа руководитель указанного учреждения выступал на армянском языке, а выступление, разумеется, не переводилось. Уволенный Т.Броян впоследствии все же был восстановлен в должности.

А какие ужасающе комичные выражения, свидетельствующие о вопиющем отсутствии элементарных знаний о нациях и национальностях, позволял себе в те годы первый и последний президент СССР Михаил Горбачев.

«КОСОВО» КАК ПРЕЦЕДЕНТ  

То, что юридическая позиция (с точки зрения аргументации правового подхода к решению вопроса) международной судебной инстанции по отношению к Косово – это прецедент для национального самоопределения Арцаха, пожалуй, не оставляет никаких сомнений. Конечно, в данном случае есть и второстепенного значения правовые вопросы, но они не являются решающими в рамках арцахского вопроса. Сказанное, в частности, относится: а) к юридической силе судебного акта международного суда; б) к заранее объявленной легитимности временного правительства Косова, выраженной международной общественностью (отметим, что легитимность руководства Нагорного Карабаха, избранного по исключительно демократическим принципам и процедурам, до сих пор ставится под сомнение этой же самой международной общественностью) и т.д.

Это все известные факты. Однако целью исследования являются не юридические основы и варианты реализации принципа национального самоопределения (и не нужно, чтобы они были идентичны), а исключительно содержательные аспекты этого принципа. А в содержательном плане Косово, конечно, прецедент – для национального самоопределения национальных меньшинств на территории какого-либо государства.

Причем международные правовые основы упомянутого принципа не придают никакого политико-правового значения вопросу – имеет ли эта нация государство на иной территории. Эта юридическая позиция пользовалась уважением даже в советской системе. Иной вопрос, что в результате национального самоопределения данная нация вправе вынести решение о присоединении к уже сформировавшейся государственности.

ПОСТСКРИПТУМ

Понятно, что сегодня мы вынуждены говорить о принципе, который изначально не мог иметь для нас историко-юридического значения, поскольку речь не идет о такой сугубо исторически сложившейся ситуации, когда нация, в течение всей истории формировавшаяся на территории какого-то государства, наконец принимает решение воспользоваться правом на национальное самоопределение в рамках данного государства. То есть Великобритания не могла предполагать, что захваченная ими Индия может иметь самостоятельное государство путем использования права наций на самоопределение.

Таким образом, когда исконные территории Армении насильно отчуждены, когда международная общественность не проявляет достаточной воли и решимости для восстановления волюнтаристски перекроенных границ на основании неправомерных актов (которые даже не носили юридического характера, являясь документами исключительно политической партии), то в сложившейся ситуации решение вопроса на основании права наций на самоопределение – это уступка не для наших соотечественников в Нагорном Карабахе, это однозначно уступка именно для Азербайджана.