Введение

В прошлом году организация «Интерньюс» с целью исследования уровня общественной толерантности и вопросов обеспечения прав человека в Грузии провела мониторинг печатных СМИ. Были исследованы опубликованные в прессе материалы об этнических и религиозных (а также сексуальных) меньшинствах, подсчитано количество материалов на данную тематику и изучено их содержание. В результате выяснилось, что в материалах, посвященных меньшинствам, достаточное много статей с ярко выраженной негативной окраской, в которых использовался «язык вражды».

Рассмотрим данные по этническим и национальным меньшинствам. Количественный анализ материалов, опубликованных в печатной прессе Грузии, показывает, что 43% из них имеют отрицательные коннотации, всего 13% – положительные, а 44% – нейтральные¹.

Известно, что в грузинском обществе языковой национализм имеет достаточно глубокие корни и богатые традиции, однако на современном этапе он, можно сказать, уступает религиозной составляющей национализма. Так, цифры свидетельствуют, что грузинское общество более нетерпимо к религиозным меньшинствам: 54% статей на эту тематику имеют отрицательные коннотации, нейтральны – 40%, положительны – всего 5%.

Наиболее примечательны данные об этнических группах в целом. 60%, т.е. превалирующая часть публикаций в печатной прессе посвящена армянам. Абхазам, с которыми грузинам довелось дважды воевать за годы независимости, посвящено всего 11% материалов. Остальные данные распределены следующим образом: азербайджанцам – 7%, туркам-месхетинцам – 7%, осетинам – 5% и т.д. Среди религиозных меньшинств опять же чаще всех упоминаются армяне (47%), в то время как, например, мусульмане, численность которых в стране постоянно растет, остаются в тени: им посвящено лишь 24% материалов².

Феномен антиармянского нарратива в Грузии

Судя по вышеприведенным данным, в эпицентре внимания грузинского общества находятся, в частности, армяне, причем большей частью в негативном свете. Антиармянская составляющая грузинского национализма доминирует в атмосфере нетерпимости к инородцам даже в тех условиях, когда:

- Грузия понесла значительные территориальные, человеческие и экономические потери в результате конфликта с абхазами и осетинами,

- азербайджанцы по количеству занимают первое место среди национальных меньшинств в стране (отметим, что до переписи населения 2002г. первое место занимали армяне).

Тем не менее материалы, распространяющие отрицательные настроения в отношении армян, по своему количеству и радикальности оставляют в тени всех других национальностей. Почему же армянский фактор так беспокоит грузинское общество? Этот кажущийся на первый взгляд удивительным феномен имеет свое объяснение. В деле формирования или переформирования межэтнических отношений велика роль исторической памяти. В традиционных восприятиях той или иной нации образы соседей – соперников, врагов или союзников, как правило, трансформируются крайне медленно. Грузинское националистическое восприятие армян традиционно представляет в качестве основного соперника, и этот подход сформировался в частности во второй половине XIX – начале XX века, а кристаллизировался уже в годы кратковременной армяно-грузинской войны 1918-1919гг., кстати, по сути, единственной в достаточно долгой истории «сожительства» двух народов.

Истоки армяно-грузинских противоречий

Во второй половине XIX – начале XX века с развитием капиталистических отношений в Российской империи, в составе которой находились как Восточная Армения, так и Грузия, происходили кардинальные изменения не только в социально-экономической сфере, но и в межэтнических отношениях.

В период феодальных отношений, до развития капитализма в Закавказье, позиции грузинской знати были достаточно прочными, они были наследственными владельцами земли и обладали сословными привилегиями. Но пришедший на смену феодальным отношениям новый капиталистический строй постепенно стал расшатывать прежние устои. Новые условия оказались весьма благоприятными для армян, которые, в отличие от грузин и татар, были лишены как земли, так и сословных привилегий в силу того, что армянская знать была постепенно ослаблена и, фактически, истреблена. Так, армянам удалось быстро интегрироваться в развивающиеся торгово-промышленные отношения, так как им, по сути, было нечего терять. Происходил отток армян из сел в крупные города, где были благоприятные условия для занятия торговлей и производством. В городе армянский элемент интенсивно усиливался как в количественном, так и в качественном отношении и сформировал прослойку зажиточных горожан, буржуазию. Фактически, большая вовлеченность армян и меньшая грузин и татар в капиталистические отношения объясняется тем, что в развивающуюся торгово-промышленную сферу вовлекались, естественно, не грузины или татары, которые владели крупными поместьями и не могли так быстро отказаться от них и переехать в города, а малоземельные армяне. Так, в начале века наследственные дворяне среди грузин, владевших огромным количеством земельных угодий, составляли 41,53% всей это прослойки Кавказа, турки-татары – 27,5%, а среди армян этот класс составлял всего 5,46%³. Фактически, более 2/5 наследственных дворян Кавказа были представлены грузинами.

Так возникший из-за пассивности грузин и татар в торгово-промышленной сфере Закавказья вакуум в основном был восполнен безземельными армянами, для которых торговля и промышленность были, пожалуй, единственным средством существования. Кроме того, живя на перекрестках разных цивилизаций и торговых путей, армяне издревле владели искусством торговли и предпринимательства, были известны в этой области своими успехами. Веками им удавалось транзитными торговыми путями связывать не только Восток и Запад, но и Север и Юг. Географическое положение Армянского нагорья, нахождение на перекрестках торговых путей определенным образом способствовали формированию таких качеств армян, как подвижность, владение коммерческими способностями и навыками, способность быстро адаптироваться в чужой среде, с чужими народами, гибкость ума, знание языков и пр.

Но, к сожалению, надо констатировать, что армянский капитал пускал свои корни не в армянских городах – Ереване, Карсе или Александрополе, а преимущественно в Тифлисе, Баку, отчасти также в Батуми.

Разорение грузинской знати и усиление армянского капитала

Известно, что дворянство является социальной опорой царизма, поэтому царская власть посредством ряда мероприятий постоянно стремилась поддерживать это сословие. Так, наместник Кавказа М.С.Воронцов в 1844г. учредил Закавказский приказ общественного призрения, целью которого было кредитование дворян по достаточно низким процентным ставкам⁴. «Грузинские князья и дворяне бросились на перерыв закладывать и перезакладывать свои имения в Приказе, проматывая полученные деньги самым беспутным образом. Немногие из них сделали что-либо полезное для своих имений, в смысле улучшения хозяйства; большинство же, оплетенное долгами казне, скоро оказалось в безвыходном положении и в полной материальной зависимости от наместников, крупно помогавших им на счет общегосударственных средств»⁵. Однако эти беспечные годы длились недолго, поскольку вышеупомянутый приказ был упразднен, а вместо него появились разные кредитные компании, которые больше не делали великодушных уступок грузинским помещикам. Параллельно экономическое положение знатных грузинских землевладельцев заметно ухудшилось. Долг карталинских помещиков в банковских учреждениях, по официальным данным, составлял 80% от заложенных имений, а имеретинских – 55%⁶. «Тогда-то все эти "сиятельные стрекозы” поползли к своим недругам-армянам, этим трудолюбивым "муравьям”, которые оказались любезней крыловского "муравья”, так как не послали стрекоз "поплясать”, а "пригрели” их, но за большие проценты»⁷. Таким образом, разорившиеся грузинские помещики обратились к армянским капиталистам с просьбой выделить им в кредит денежные средства, что было выгодно армянам, желающим приумножить свои финансы. Но этот долг постепенно увеличивался, поскольку грузинским помещикам трудно было делать процентные выплаты в условиях, когда вследствие упразднения крепостного права в 1861г. они лишились широкой возможности эксплуатации крестьян. Начался процесс мирного перехода грузинских владений к армянам. Большинство виноградных садов в Кахетии было отдано под залог армянским капиталистам, которые с целью получения урожая приезжали в Телави (главный город Имеретии) и распоряжались полученной прибылью⁸.

Важно заметить, что представленный выше переходный процесс является чисто экономическим по своей сути и характеру. Кавказская же особенность заключалась в том, что здесь он приобретал этническую окраску потому, что старое сословие было представлено в основном крупными землевладельцами – грузинами и татарами, а новое третье сословие, т.е. буржуазия – в основном армянами (также русскими, англичанами и т. д.). Об этих социально-экономических трансформациях Б.Ишханян пишет: «То, что в России и, в частности, на Кавказе, не произошло политическим путем (упразднение или сокращение дворянского сословия), самопроизвольно происходит на почве экономической войны: закостеневшие представители средневекового натурального хозяйства, естественно, должны были уступить свое место нахлынувшему индустриально-техническому прогрессу»⁹.

Таким образом, накопление капитала у армянских капиталистов происходило параллельно с разорением грузинских помещиков и отчасти за счет этого.

Проявления антиармянских настроений

В этот период в грузинской среде стало распространяться своеобразное объяснение возникшей ситуации. Грузины считали, что экономическое усиление армян и накопление финансовых ресурсов в их руках предоставило им возможность приобрести разоряющиеся хозяйства грузинской знати, что, фактически, ослабление позиций грузин обусловлено успехами армян, занимающихся торговлей. К этому прибавилось и то, что в этот же период армянам удалось занять определенные высокие позиции в городской думе Тифлиса.

На этой же почве, используя явное недовольство грузинской знати в связи с создавшейся ситуацией, националистические круги начали распространять в обществе антиармянские настроения. Все это отражалось в публикациях и находило широкий резонанс в местной как грузиноязычной, так и русскоязычной прессе.

В конце XIX – начале XX века в Тифлисе издавались газеты с нескрываемой антиармянской риторикой. Грузиноязычные «Цнобис Пурцели» («Информационный бюллетень») и «Ахали Дроеба» («Новое время»), русскоязычные «Иверия» и «Кавказ» распространяли резкие нападки в адрес армян, обвиняя их в экономическом крахе грузин. Современный исследователь этнической психологии Г.У.Солдатова отмечает, что «в условиях усиливающейся межэтнической напряженности центральное значение приобретают следующие социально-перцептивные механизмы:… например, объяснение недостатков и неудач собственной группы на основе внешних факторов и обстоятельств…, когда ответственность и вина за неудачи в экономическом, социальном и др. развитии своей группы переносится на другие этнические группы»¹⁰.

Фактически, аналогичная ситуация сложилась в начале XX века в грузинском обществе. Так, редактор газеты «Цнобис Пурцели» (1886-1906) В.Гуниа, известный своими антиармянскими статьями, в русскоязычном «Кавказе» писал: «Ни для кого не секрет ..., что в течение последних 1,5-2 десятилетий армяне периодически вытесняли грузин из городского управления. Грузинская пресса постоянно по мере возможностей указывала на противоестественное положение – превосходство армян в древней столице Грузии и несправедливое отношение думы к грузинам»¹¹.

Трудно сказать однозначно, чего добивалась пресса – выражала грузинское общественное мнение или, наоборот, стремилась формировать его? Так или иначе очевидно, что эти публикации, стремящиеся усилить армяно-грузинские противоречия и сеять вражду, не нашли резонанса в широких грузинских общественных кругах. Эти противоречия в основном остались наверху, на уровне конкурирующих элит. А.Гюлханданян, описывая погромы армян, осуществленные в феврале 1905г. в Баку местными татарами при подстрекательстве царского правительства, пишет: «Те же преступные руки начали распространять в Тифлисе листовки, предупреждая грузин, что армяне собираются убивать их. Таким образом, проводилась работа, чтобы поднять против армян не только татар, но и грузин. К счастью, армянское и грузинское население Тифлиса прекрасно понимало, что авторами листовок были либо полиция, либо общественные подонки, которым были выгодны армяно-грузинские столкновения»¹².

Фактически, сея армяно-грузинскую межнациональную вражду и ненависть, тифлисская антиармянская пресса хотя бы на этом историческом этапе не добилась желаемых результатов. Однако она определенным образом смогла укоренить в грузинской националистической идеологии выраженную анитармянскую составляющую.

Заключение

Проводя параллели с сегодняшними реалиями, отметим, что нынешние антиармянские настроения в грузинской прессе также не имеют глубинных причин, однако сформировавшаяся в прошлом традиция, когда армян рассматривали как соперников, устойчиво сохраняется до сих пор. Разорение грузинской знати связывалось с усилением армянского капитала, однако такая трансформация была всего лишь результатом перехода от феодализма к капитализму. Тем не менее целому ряду тбилисских грузиноязычных и русскоязычных изданий того времени удавалось направить это недовольство в антиармянское русло.

И сегодня в печатной прессе Грузии 60% материалов, относящихся к меньшинствам, касаются армян, и их превалирующая часть – негативная информация. Это известные издания «Асавал-дасавали», «Ахали Таоба», «Алиа», «Квирис Хроника», «Квирис Палитра», «Версия», «Резонанси» и пр. В свете грузино-абхазского, грузино-осетинского противостояния, постоянно усиливающегося азербайджанского фактора в Грузии, нелогическая и неестественная зацикленность грузинских СМИ на армянском элементе, с одной стороны, является пережитком прошлого, но, с другой, видимо, результатом целенаправленной деятельности определенных антиармянских сил в стране.

¹ Tabagari Giorgi, Chachua Diana, Monitoring of Media Coverage Ethnic, Religious and Sexual Minorities in Georgian Printed Media, Internews Georgia, 1 May 2011 – 31 July 2011.

² Там же.

³ Ишханян Б., Состав населения кавказских народов, профессиональное группирование. – Тифлис, 1904, с. 192 (на арм. яз.).

⁴ Н.Н. М-ко, Грузино-армянские претензии и Закавказская революция. – Киев, 1906, с. 7.

⁵ Там же, сс. 7-8.

⁶ Там же, с. 8.

⁷ Там же, с. 8.

⁸ Там же, с. 9.

⁹ Ишханян Б., указ. соч., с. 193.

¹⁰ Солдатова Г.У., Психология межэтнической напряженности. – М., 1998, сс. 160-161

¹¹ «Кавказ», Тифлис, 1897, #3.

¹² Гюлханданян А., Армяно-татарские столкновения в Баку. «Айреник», Бостон, 1932, №1, сс. 126-127 (на арм. яз.).