Неурегулированность правового статуса Каспийского моря остается одним из долговременных факторов нестабильности на южных рубежах России. Отсутствие соглашения по разграничению этого богатого нефтегазовыми ресурсами внутреннего водного бассейна между прибрежными государствами побуждает их наращивать здесь свои военно-морские силы…

4 мая вице-премьер российского правительства Сергей Иванов заявил, что в ближайшие годы российская группировка на Каспийском море будет усилена: в ее состав войдут 16 боевых кораблей, новые береговые ракетные части и авиационные группы. В нынешнем же виде С. Иванов назвал Каспийскую флотилию «морально и физически устаревшей и неконкурентоспособной». По словам главкома ВМФ В. Высоцкого, только в этом году в состав флотилии войдут два новых ракетных катера «Татарстан» и «Волгодонск», а также три десантных корабля. В перспективе на Каспии будут формироваться новые береговые ракетные части и авиационные группы, которые войдут в состав командования «Юг».

Эти планы сразу же вызвали обвинения в милитаризации Каспия. Профессор Военного колледжа армии США Стивен Бланк на страницах интернет-издания «EurasiaNet» писал: «Высказывания Сергея Иванова по поводу Каспия согласуются с общим наращиванием Россией потенциала своих военно-морских сил, диктуемым желанием Кремля защитить свои энергетические интересы – не только на Каспии, но и в Северном Ледовитом и Тихом океанах». Эти шаги, по его мнению, могут спровоцировать новую гонку вооружений на Каспии, которая, учитывая неурегулированность правового статуса моря и наличие на его шельфе богатых углеводородных ресурсов, вполне может спровоцировать вооруженный конфликт. Его возникновение большинство экспертов сегодня считает маловероятным, однако эскалацию напряженности в Каспийском бассейне, особенно учитывая ядерную программу Ирана, С. Бланк считает нежелательной и даже опасной.

В отношении правового статуса Каспийского моря прибрежные государства не могут  принять решение с момента распада СССР. В советский период статус моря определялся договорами между РСФСР и Персией от 26 февраля 1921 г. и советско-иранским договором о торговле и мореплавании от 25 марта 1940 г. Эти документы установили режим свободы судоходства по всей акватории моря, свободу рыболовства, за исключением 10-мильных национальных зон, и запрет на плавание по Каспию судов некаспийских государств.  После распада СССР ситуация кардинально изменилась. Теперь на Каспий выходили четыре новых независимых государства (пятое государство – Иран), располагавших различной по протяженности береговой линией и богатству нефтегазовых ресурсов береговым шельфом.

Спор идёт о том, по какому принципу делить Каспийское море. Будучи внутренним водным бассейном, оно не подпадает под действие международных конвенций по морскому праву. Иран, располагающий всего 14% береговой линии Каспия, предлагает разделить его на равные доли по 20% каждому из прикаспийских государств. Однако Азербайджан и Туркменистан, которые в результате лишатся значительной части шельфа, такой принцип категорически не устраивает. Россия предлагает не делить толщу воды на национальные сектора, чтобы не препятствовать свободе судоходства, а для регулирования недропользования разделить дно по принципу срединной линии. Причем РФ уже урегулировала пограничный вопрос с Казахстаном и Азербайджаном, заключив с ними в 2003 г. соглашения о разграничении на Каспии по принципу срединной линии, но Иран признать эти договоренности отказался.

Наиболее острые противоречия на Каспии существуют между Азербайджаном и Туркменией. Их предметом является спор по поводу принадлежности нескольких нефтегазовых месторождений – Сердар, который азербайджанцы называют Кяпаз, а также Осман и Омар (Азери и Чираг), разработка которых с 1990-х гг. ведется консорциумом западных компаний и дает Азербайджану основной объем добычи нефти. Запасы этих месторождений, включая азербайджанское месторождение Гюнешли, составляют до 670 млн. тонн нефти. Оспаривая их принадлежность, Ашхабад при проведении морской границы предлагает не учитывать «особые обстоятельства», к числу которых он относит Апшеронский полуостров и остров Жилой. При этом Туркменистан исходит из международного морского права, применимость которого по отношению к Каспию вследствие его особого географического положения не является общепризнанной.

Конфликт между Азербайджаном и Туркменией из-за каспийских месторождений обострялся дважды: в начале 2000-х гг., когда в Баку даже было закрыто туркменское посольство, и в конце десятилетия, когда Ашхабад заявил о намерении обратиться для разрешения спора в международный арбитражный суд. Эти противоречия послужили одной из главных причин срыва планов по строительству транскаспийского газопровода, которые при активном участии американцев вынашивались с конца 1990-х гг. В последнее время этот вопрос вновь стал актуальным в связи с проектом строительства газопровода «Набукко», который посредством транскаспийского газопровода должен был получать туркменский газ. Однако неурегулированность правового статуса Каспия делает все эти планы весьма шаткими. Отсутствие общепризнанной морской границы позволяет Ирану, например, заявить, что газопровод находится на его территории, подкрепив эти претензии весьма внушительным по меркам Центральной Азии военным потенциалом.

Военно-морские силы Азербайджана и Туркмении также несопоставимы. Баку после распада СССР получил 30% плавучей и 100% береговой базы Каспийской флотилии, располагая на сегодняшний день внушительным по меркам Каспия флотом, в то время как Ашхабад не получил практически ничего. Настойчивые попытки нарастить свой военно-морской потенциал Туркмения стала предпринимать с 2009 г., когда президент Г. Бердымухамедов заявил о планах создания военно-морской базы для защиты морских границ республики. Однако закупки вооружений для флота производились и ранее. В 2002 году Туркмения закупила украинские патрульные катера типа «Калкан-М» и «Гриф-Т». В 2003 г. Иран предоставил Туркмении в долгосрочную аренду семь катеров береговой охраны и один эсминец. В 2008 г. у России были закуплены три сторожевых корабля с телеуправляемыми ракетами, а на следующий год - два патрульных катера «Соболь». В 2011 г. у Турции планируется закупить два быстроходных патрульных катера стоимостью 55 млн. евро, а у России – два ракетных катера «Молния» и морской тренажер. Еще два таких ракетных катера Туркмения планирует построить собственными силами.

Основное предназначение ракетных катеров проекта 1241 («Молния») - уничтожение боевых кораблей, транспортов и десантных средств противника, что позволяет рассматривать его скорее как наступательное оружие. По оценкам российских военных аналитиков, подобные катера во время российско-грузинского конфликта 2008 г. были способны одним залпом уничтожить американские корабли, вошедшие в Черное море. В условиях Каспия, где большая дальность плавания не нужна, ракетные катера являются оптимальным средством для борьбы с корабельными группировками вероятного противника. Вероятность военного конфликта на Каспии сегодня достаточно невелика, но усиление военно-морских сил одного прибрежного государства заставляет его соседей также усиливать свои флоты, создавая предпосылки для гонки вооружений.

Источник: "Фонд стратегической культуры"