НИКОГАЙОС АДОНЦ (1871-1942гг.)

1

В период существования ассирийского царства на Армянском нагорье процветало крупное государство, которое называлось Урарту или Арарат, что является библейской формой того же названия. История Ассирии знакома многим: каждый ученик имеет определенные сведения о ней. Но мало кто, даже среди людей знающих, слышал имя Урарту. Между тем история Ассирии тесными узами связана с историей Урарту, весьма опасного противника, который на протяжении трех столетий, вплоть до падения Ассирии, не прекращал соперничества с ней и препятствовал ее посягательствам на страны, находящиеся за пределами Междуречья.

Когда в конце XII века до н.э. Тиглатпаласар II поднялся на Армянский Тавр и по тянущимся вдоль истоков Тигра ущельям вступил в Армению, он встретил сопротивление нескольких царей. В то время страна называлась Наири и была покрыта сетью мелких царств. Спустя три столетия, в 857г., Салманасар III тем же путем проник в Армению и направился к столице Арзашкун, которая находилась на месте нынешнего города Мелазгерта. Салманасар вступил в битву с царем Арамэ. После первого ассирийского вторжения страна изменилась: теперь она называлась Урарту, только прошла горнило политического переворота и объединила в одну политическую структуру многочисленные малые государства. Салманасар занял столицу царства и разорил ее. Вне всякого сомнения, именно вследствие этого поражения наследник Арамэ царь Сардури перенес столицу в город Тушпа, нынешний Ван, который был лучше защищен от нападения Ассирии.

С этой стороны Армянский Тавр был почти непроходим: единственный проход был возможен через долину реки Заб. Урартский царь перекрыл этот подступ сетью мощных крепостей, которые он построил в верхнем течении Заба, там, где река прорывает Тавр. Кроме того, Урарту заполучило гористую территорию между Забом и горным хребтом Загрос – до района Ровандуза. Территорию эту занимали два царства – Хубушкия и Мусасир, которые были вассалами Урарту.

Царство Мана простиралось к востоку от Загроса и к югу от озера Урмия. Чтобы перекрыть ассирийцам доступ в страну с этой стороны, урартский царь Менуа захватил северную часть этой страны, а его последователи до конца стремились удержать это царство под своим политическим влиянием и не давать Ассирии подступиться к нему.

К западу от Ассирии, в долине Евфрата, от Мелитены до Алеппо располагался целый ряд маленьких государств: Мелида, Куммаха (Коммагена), Гургум (Мараш), Каркемыш (Джераплус), Солумал (Джинджирлу), Хатина и др. Эти государства, находившиеся под угрозой нападения со стороны Ассирии, искали поддержки у урартцев, а те в свою очередь пользовались их симпатией к себе, вследствие чего эти страны не раз вступали в союз с Урарту против общего врага.

Гористая территория от Евфрата до Мусасира очерчивала границу между Ассирией и Урарту. Многочисленные племена, населявшие эту территорию, были враждебно настроены к Ассирии и также симпатизировали государству Урарту.

Таким образом, Ассирия была окружена с обеих сторон, а также с севера, что препятствовало разрастанию ее экспансии. А потому между Ассирией и Урарту началась ожесточенная борьба, вобравшая в себя большую часть воинства обоих государств.

Речь идет не только о политическом соперничестве: борьба эта носила в то же время и родовой характер. Урарты, а также те народы, которые были их союзниками и которым они покровительствовали, в частности царства Хубушкия, Мусасир и Мана, как и население евфратских государств, не принадлежали к семитам. Ассирийцы называли их родовым именем «Наири». Этот факт известен давно, но только недавно наука пролила свет на вопрос о происхождении наирийских народов.

До появления семитских племен, пришедших в Вавилон из своей колыбели, Аравии, – Междуречье, Армению и Малую Азию населяло азиатское племя, три главных звена которого составляли: шумеры – в Вавилоне, хурриты – в Верхнем Междуречье и Армении, хетты – в Малой Азии.

В начале второго тысячелетия нашествие индоевропейцев захлестнуло эти страны тремя последовавшими одна за другой волнами. В результате первой волны индоевропейцы захватили страну хеттов и основали здесь Великую Хатти. Далее они напали на страну хурритов, вышли через Армению к Междуречью и основали там государство Миттани. Третья волна касситов докатилась до Вавилона. Так индоевропейцы всколыхнули размеренную жизнь этих народов.

При основании государства Миттани Ассирия, которая какое-то время была колонизирована аккадцами или семитскими племенами Вавилона, вынуждена была войти в состав Миттани как одна из ее провинций. Однако ассирийцам постепенно удалось избавиться от господства Миттани и даже приобрести власть над бывшим хозяином. Миттани пала под ударами Ассирии в XII веке, после чего хурритские племена утратили свои позиции в Верхнем Междуречье.

Тогда хурритское государство Урарту взяло в свои руки дело защиты Миттани, чтобы продолжить племенную борьбу против Ассирии. Урарту олицетворяет собой последние усилия хурритских племен защититься от семитов. В этом аспекте весьма примечательно, что после падения Миттани, в начале XII века до н.э., Ассирия обратила оружие против Наири, то есть Урарту.

Нет необходимости подробно останавливаться на борьбе двух государств. Скажем только, что ученые-ассирологи склонны преувеличивать успехи Ассирии, чересчур доверяя их кичливым и надменным правителям, которые в своих хрониках любили раздувать достижения, зачастую существовавшие только в их воображении. Многие полагают, что им удастся доказать, что Саргону во время военной кампании, предпринятой им в 713г. против царя Руса, удалось разгромить силы Урарту. Однако тайные сведения, которые ассирийские агенты отправляли своему царю с приграничных районов, явно говорят о том, что хозяином положения был преемник Руса Аргишти, и в действиях против Ассирии инициатива принадлежала ему. Письма, опубликованные в сборнике Харпера, не оставляют сомнения в том, что Ассирия опасалась нападения со стороны государства Урарту.

В действительности трехсотлетняя борьба государства Урарту с ассирийцами привела к окончательному распаду Ассирии. Урартцы даже стали свидетелями того, как под ударами перса Ккиаксара в 612г. Ассирия агонизировала.

Выполненную государством Урарту миссию следует оценивать по достоинству: оно не дало семитам возможности расшириться в сторону Армянского нагорья и Малой Азии. Какими бы ни были заслуги ассирийской цивилизации, не следует скрывать того, что Ассирии было чуждо понимание ценности человека, что так важно для любой цивилизации. Бессердечность ашурских правителей было притчей во языцех.

Они даже не отдавали себе отчета в своих чудовищных заявлениях, которые делали с гордостью, ничуть не стесняясь того, как они бросались на вражеские страны подобно «бешеным псам» или «диким быкам». С болезненной страстью они описывали, какие зверства чинили в тех странах, на которые нападали: разрушали, сжигали города и поля, уничтожали жителей, заживо сжигали юношей и девушек, отрезали руки, пальцы, уши, сдирали с людей кожу и развешивали ее на крепостных стенах, строили пирамиды из отрубленных голов, выстраивая вокруг них колья с насаженными на них несчастными жителями покоренных стран. После нашествия ассирийцев в селах смолкали веселые голоса крестьян, там появлялись дикие ослы и другие звери… Совершенно понятно, почему библейский пророк облегченно переводит дух после падения Ассирии: «Ниневия, город крови, коварства и насилия, разрушен! Кто будет жалеть об этом? Все, кто знает, будут радоваться от всей души, ибо кто не страдал от зла ее?». Весьма поучительно, что другой пророк призывает «царя Араратского» (то есть Урарту) напасть на Ассирию.

Русский ассириолог Никольский, один из первых исследователей прошлого государства Урарту, очень хорошо подметил и подчеркнул разницу между диким ассирийским нравом и мягким и человечным характером урартцев. Обуздать фанатизм Ассирии и не дать ей вторгнуться в наирийские страны – вот какая благородная миссия выпала на долю государства Урарту. И оно оказало человечеству весьма ценную услугу, внеся свой вклад в развитие идей гуманизма.

2

Через какое-то время после падения Ассирии перестало существовать и Урарту. Старый мир рушился. Наследие Ассирии досталось персам, а Урарту – армянам. Новые владельцы страны, армяне, по своему происхождению не имели ничего общего с урартцами, однако их дальнейший исторический путь в чем-то напоминал их судьбу.

Армяне, как и многие другие народы, блуждали во тьме веков, пока не достигли перекрестка истории. Они были одним из племен или частью фригийцев, которые поначалу жили во Фракии, откуда примерно в XII веке до н.э. перешли Босфор и атаковали страну хеттов. Они овладели наследием хеттов, после чего часть их направилась к Евфрату и заняла территорию у истоков реки Галис; с того времени эта территория называлась Малой Арменией. В дальнейшем они проникли в Урарту и в период падения Ассирии взяли в свои руки наследие урартцев.

Тиглатпаласар II, захвативший Армянское нагорье, заметил появление мушков, то есть фригийцев, у границ Ассирии приблизительно в 1170г. Следовательно, после падения хеттского государства, примерно в 1200г., они продвинулись к Ассирии. Царь Урарту Менуа упоминает имя народа, который назывался урмениухини и селился в районе Тарона. Леман-Хаупт полагает, что это были армяне. Если это так, значит, армяне проникли в Урарту еще в VIII веке до н.э. Лучшим доказательством того, что армяне пришли с Запада, является их язык, принадлежащий к большой индоевропейской семье, в особенности к его западной или европейской ветви. Сравнительное языкознание – молодая наука, возникшая примерно в середине XIX века и являющаяся одним из выдающихся достижений этого столетия. Благодаря этой науке было с точностью подтверждено родство некоторых принадлежащих к одной семье языков. Это – кельтский, немецкий, итальянский, балто-славянские языки, греческий, армянский, албанский, индо-иранские языки и, как было обнаружено совсем недавно, хеттский и тохарский. Немцы называют эти языки индогерманскими, французы и другие народы – индоевропейскими. Как считают некоторые русские ученые, правильнее было бы назвать их арийско-европейскими.

В 1833г., после появления на свет труда Боппа, вбирающего в себя целую эпоху, началось изучение армянского языка. Первые и главные работы принадлежат перу немецких ученых: Петерман – 1837г., Виндишман – 1836г. (издана в 1850-м), Дифенбах – 1843г., Гоше – 1847г., Блттихер (де Лагард) – 1850г. Все эти солидные ученые пришли к одному и тому же выводу, а именно: армянский является частью восточной ветви индоевропейских языков и имеет сходство с иранским.

Эта точка зрения относительно сущности армянского языка была принята Боппом и в 1857г. включена во второе издание его объемистого труда. Мнение о принадлежности армянского к иранской ветви господствовало до 1877г., до тех пор, пока профессор Страсбургского университета Хюбшман не опубликовал свою знаменитую статью «Über die Stellung des Armenischen im Kreise der Sprachen». По мнению Хюбшмана, его предшественники допускали серьезную ошибку, когда основывались на том словарном запасе, который армянский заимствовал из иранского в период правления династии Аршакидов. Дабы судить о подлинной сущности армянского языка, нужно рассмотреть его собственный словарный запас. Исследовав собственно армянские слова, Хюбшман доказал, что армянский – вовсе не иранский язык, он представляет самостоятельную ветвь индоевропейского корня и находится между греческим и балто-славянскими языками.

Удивительно, что в стране Хюбшмана еще есть люди, поднимающие вопрос о происхождении армян. И делается это в то время, когда повсюду говорят о новом мироустройстве и возмещении несправедливости, допущенной в отношении угнетенных народов. В такое время нужно поднимать не вопрос о происхождении (он давно решен), а вопрос о дальнейшей судьбе армян, о вопиющей несправедливости по отношению к ним, жертвой которой они являются и ждут того часа, когда им воздадут должное.

Западное происхождение армян сыграло роковую роль в их судьбе. Возможно, отчасти следствием этого были выпавшие на их долю горести и испытания. Небольшая часть европейского племени, через Балканы и Малую Азию вытесненная в центр Передней Азии, в чуждый ей мир, изначально была обречена на изоляцию, в условиях которой должна была бороться с двумя окружающими ее могущественными государствами, дабы отстоять свою самостоятельность. Заметим, что странным образом их положение напоминало положение древних урартцев. Кажется, тут имеет место какая-то племенная ментальность. В силу ментальности или каких-то других причин армяне с большой надеждой обратили свой взор на Запад, несмотря на все горькие разочарования, пережитые ими в течение нескольких столетий. Рим, Византия, крестоносцы, папство, великие европейские державы – каждый из них использовал надежды армян в свою пользу, нисколько не беспокоясь о том, что их злосчастная политика еще больше осложнит положение этого народа.

Как ни печален этот факт, но Рим, будь то времен империи или республики, был более враждебен к армянам, нежели иранские государства. Покровительство коварной Византии было более бедственным для армян, чем арабское иго. Находясь под иранским владычеством, Армения сохранила свой национальный облик, пользуясь при этом широкой автономией, не говоря уже о тех периодах истории, когда страной правили армянские цари. После раздела Армении между Римом и Сасанидским Ираном именно в персидской ее части процветала культура и была создана богатейшая литература, в то время как западная часть страны, находившаяся в римском или византийском подчинении, была почти денационализирована.

Армяне попеременно восставали против гнета арабов, сопротивлялись ему, что побудило благоразумных халифов положить конец бесполезному и ненужному кровопролитию и отправить мятежникам царские тиары. Несколько политических очагов оживили национальную жизнь. Тяжело сознавать, что погасила эти очаги именно христианская Византия, насильно переселив их в свою страну, по всей протяженности Евфрата, дабы создать заслон на пути арабов. Она отдала Армению в руки сельджукских орд. Рассеявшиеся по свету армяне, устав от византийских махинаций, собрали свои силы и создали на киликийских высотах новый очаг независимости. На этот раз на Восток прибыли крестоносцы спасать христианство, однако никакой пользы армянская Киликия из этого не извлекла. Напротив, сотрудничество армян с крестоносцами поставило под угрозу худо-бедно отрегулированные отношения князей, а потом и царей «новой Армении»с мусульманским миром и подготовило гибель Киликийского царства.

За сельджуками последовали монгольские орды Чингиз-хана, татары Тамерлана, набеги туркмен, которые заполонили Великую Армению, пока в начале XVI века она не была поделена Персией и Турцией.

Страна погрузилась во мрак невообразимого безвластия. О помощи Европы она уже и не помышляла. Но вот в страну прибывают европейские миссионеры – доминиканцы, францисканцы, братья-проповедники – проповедовать в стране, где каждый камень пропитан кровью невинных жертв. В то же время миссионеры стали внушать людям, что благодаря папству и христианским государствам для восточных христиан вновь забрезжит свет свободы, вселяя в них надежду. Таким образом миссионеры представлялись своего рода апостолами «Армянского вопроса». Народ, «пребывавший во тьме, в тени смерти, вновь увидел свет». И в этом никто не вправе его винить.

К сожалению, обещанный свет был так же призрачен, как и все данные ранее обещания. Не больше было эффекта и тогда, когда вопрос был поставлен на стол международной дипломатии, где он находился более полувека… Стоит ли напоминать о том, что в 1878г. шесть великих держав обязались принести свободу Армении, но нарушили собственное коллективное обещание, скрепленное коллективной же подписью? Когда вспыхнула последняя большая война, союзники провозгласили независимость Армении, Междуречья и Сирии, а после войны забыли о своем торжественном заявлении по части Армении. С того времени они с безразличием взирают на Турецкую Армению, ставшую огромной пустыней, и на судьбу тех армян, которые, будучи изгнанными из своей страны, рассеялись по всему свету.

Упущение в Армянском вопросе – это порок, который лежит на совести Европы. И не глубоким молчанием об армянских ранах, хранимым более двадцати лет, можно избавиться от этого порока, к тому же в эпоху, когда декларируется создание нового мира на основе справедливости.

1Статья была написана в 1930-е годы на французском, печатаем из тома «Никогайос Адонц. История Армении», стр. 362-370, вышедшего в свет в 1972г.