В последние дни многие говорят о великой арабской революции: власть, оппозиция, эксперты. О странах с христианскими традициями мы, кажется, больше не говорим. Только власть не хочет, чтобы у нас было как в Египте, Тунисе или Ливии, а оппозиция мечтает о том, чтобы Армению вот так же встряхнуло.

В этом, безусловно, есть признаки идентификационного кризиса: двадцать лет назад образцы политического поведения мы искали в Европе, а сейчас - в исламском мире. А ведь из внимания упускается одно важное обстоятельство: какие бы порядки ни наступили бы после революций, если не меняются базовые ценности и стереотипы поведения, то в этих странах все останется по-прежнему. Арабский бунт - это бунт народов, которые ждут, что государство, как "отец родной”, будет решать их проблемы. Исламские государства действительно ведут себя как благодетели, пекущиеся о своем народе. Но эта забота делает невозможной самореализацию в тисках архаичного сообщества, что, кстати, во многом способствовало зарождению и развитию современного терроризма. Путем терроризма арабские монархии направляли протест и напряженность за пределы традиционного общества. А сейчас, глядя на страны Магриба, они откупаются от своих подданных.

Но в нашем случае нет нефтедолларов, которые смогли бы держать нас в рамках традиционного исламского или регрессивного российского политического строя и порядка.

Мы через это уже проходили. Значит, искать образцы политического поведения в арабском мире - сознательно занижать планку для Армении. А власть ругать уже надоело. Пустое это и никчемное дело. Куда продуктивнее задаться совсем другими вопросами: почему мы сами не меняемся за последние десятилетия? Насколько мы адекватны современности и задачам национального развития?

Итак, где же мы, армяне, стоим сегодня в аспекте идентичности? Мы потратили такие огромные усилия на самосохранение, что все еще не осознаем: цель уже достигнута. Только этому можно приписать то, что наши государственные мужи постоянно заявляют: наша главная цель - оставаться армянами. При этом они не осознают того факта, что никто и не требует от нас, чтобы мы стали китайцами, русскими или турками.

На первый взгляд, у нашего народа есть большой ресурс для создания нормального государства. Как индивидуумы, по отдельности, армяне - умные и трудолюбивые люди, но когда собираются вместе десять армян, у них возникают какие-то фантастические идеи или искусственные препятствия для нормального созидания. Еще нам мешало то, что мы живем прошлым, своими руками замуровывая дверь в будущее.

Мы все время вспоминаем нашу историю, наше все: империя Тиграна Великого, первое христианское государство, армянский театр, коньяк и т. д. Так можно было вести себя в составе СССР, где парение в истории являлось высшей формой национальной сублимации - не сейчас, не здесь и не нами решались судьбы Республики, а в Москве. Большинство армян с ликованием приняло независимость. Однако, начиная с 1992- го года, периода жуткого энергетического кризиса, совпавшего с последней фазой войны, определенная часть народа стала сильно тосковать по Советскому Союзу. Эту тоску можно объяснить не столько относительной обеспеченностью в СССР всем тем, что позднее мы научились называть "потребительской корзиной”, сколько нежеланием людей думать о настоящем и будущем, в том числе - своего народа. Ведь так приятно мечтать, вместо того, чтобы рассуждать. И так сладко грезить, зная, что не несешь ответственности.

Впрочем, а можно ли дать миру "историю успеха”, какую дали, скажем, такие наши более удачливые "сокамерники” по соцлагерю, как Чехия, Польша или сегодня та же Грузия? Ведь все постсоветские государства были созданы все той же коммунистической элитой, вступившей в странный блок с бывшими цеховиками, чекистами и комсомольскими активистами. Партсекретари в одночасье становились президентами и отцами отечества, чекисты и комсомольские активисты - олигархами, а цеховики переквалифицировались в криминальных авторитетов, поисками которых безуспешно занимается ЦРУ или ФБР. При этом населению внушалось, что это и есть демократия, это и есть независимость, за это и стоило бороться. Но независимость, свободу, демократию - все это нельзя получить по указанию пленума ЦК, это нужно выстрадать. И никакие это не высокие слова - когда мы видим сегодня происходящее на Ближнем Востоке, мы прекрасно понимаем, до каких пучин унижения нужно довести далеких от политики людей, чтобы они перестали бояться авиации и пулеметов.

Постсоветские страны стали олигархическими коррумпированными корпорациями во главе с самой большой из них - российской. Эти страны-корпорации, появившиеся на месте бывшей коммунистической империи, оказались ненамного лучше ее. И не менее, а то и более равнодушными к гражданину, ради которого все эти государства и существуют. Поэтому эти корпорации не могут и не должны стать частью единой Европы. Вместе с тем надо действительно способствовать поездкам граждан Армении не в Турцию, Египет или Тунис, куда они так любили ездить, а в страны Европы. Как можно больше наших соотечественников должны учиться в Европе, путешествовать и понимать, в каких странах они живут и что могут получить, если будут сами ответственны за свои права и свободы.

Главный итог нашей независимости на сегодняшний день - это крушение мифов. И это весьма положительная тенденция: только когда мы осознаем свою собственную ответственность за происходящее в стране, мы сможем приступить к ее строительству. Вот вам и национальная идея - построение цивилизованного демократического эффективного государства для граждан, а не для обслуживания какого-то узкого слоя. Поверьте, что в таком государстве будут естественным образом защищены национальная идентичность, язык и культура, будут думать о будущем молодых людей и достойной старости. Словом, это будет нормальная страна. Настоящая. В такой Армении стоит жить. И такое государство будет интересно строить.

Вывод - не надо исходить из прошлого или будущее принимать за настоящее. Надо перестать бояться ХХI века, современных реалий. Так, раньше легко было контролировать народы: контроль над несколькими телевизионными кнопками - и казалось, что это все. Сейчас информация куда-то утекает, в какой-то непонятный власть имущим Интернет. Молодежь больше не смотрит телевизор и посмеивается в фейсбуке над тем, что ей предлагают каналы.

Наше средневековье заканчивается.