На днях министр иностранных дел Бахрейна
Халид бин-Ахмед аль-Халифа призвал к уничтожению лидера «Хезболлы» шейха
Хасана Насраллы, заявив, что «избавление Ливана от Насраллы является
национальным и религиозным долгом». Поводом для такого заявления стала
фактическая потеря властями островного королевства контроля над шиитским
большинством своего населения, симпатизирующим «Хезболле» и
ориентированным на единоверный Иран. А прошлой весной Бахрейн стал
первой арабской страной, Кабинет министров которой внес «Хезболлу»,
оказывающую всестороннюю поддержку правительству Башара Асада, в список
террористических организаций.
Волнения шиитов, в которых хотят видеть
«руку Тегерана», не ограничиваются Бахрейном. Шиитский фактор крайне
беспокоит и саудитов, и власти Ирака, и ливанские власти.
Одновременно Бахрейн и другие
ближневосточные союзники США – Израиль, Саудовская Аравия, ОАЭ –
демонстрируют серьёзную обеспокоенность процессом быстрого, как им
кажется, сближения США с Ираном…
Другая причина их беспокойства связана с тем, о чём саудовский король Фахд оповестил мир еще в середине 1980-х годов ХХ века: «Святой джихад – это не знающая границ революция, как и коммунизм».
С 1970-х и до недавнего времени саудиты, опиравшиеся на поддержку
Вашингтона, полагали, что именно они как правоверные сунниты находятся
на острие этого джихада и ведут за собой в новый мировой порядок
мусульман всего мира. Однако после иранской революции 1979 года в мире
ислама появился еще один претендент на роль лидера, причем
неподконтрольный Соединённым Штатам.
В Иране есть свои глобалисты,
объединенные во влиятельнейшие структуры, вроде общества «Ходжатие». Эта
«невидимая рука» иранской революции объединила в своё время
консервативно настроенных священнослужителей, дипломатов, военных,
крупных государственных чиновников, руководителей спецслужб, дельцов,
коммерсантов, технократов. Круг их интересов очень широк — от банковской
сферы и торговли до закупок оружия и поставок современного электронного
оборудования. Помимо этого общество «Ходжатие» (представителем которого
во власти был, например, президент Махмуд Ахмадинежад) оказывает
активную поддержку иранскому лобби... в США. Руководители общества
делают всё, чтобы Иран расширял политические связи и с Европой, прежде
всего с Британией, где общество поддерживает теснейшие связи с местными
элитарными структурами вроде Astrum Argentium и Golden Dawn in the
Outer, обладающими разветвлёнными связями с политическими и
интеллектуальными кругами Запада.
О том, насколько серьёзны подобные
неофициальные контакты между иранцами и европейцами, свидетельствует уже
то, что Британия выступает сейчас за отмену ограничений США на контакты
с Ираном. Лондону вторят Берлин и Париж, откуда когда-то аятолла
Хомейни триумфально вернулся в Тегеран делать революцию. За это
Великобританию, Францию и Германию некоторые члены администрации
президента США давно уже неофициально называют «тегеранской тройкой»...
Некоторые представители истеблишмента ИРИ
никогда не скрывали своих глобалистских устремлений. Практически в то
же время, когда саудовский король провозгласил свой тезис о «святом
джихаде», один из кандидатов на пост президента Ирана Джеляль эд-Дин
аль-Фарси заявил, что считает первоочередной задачей превращение
исламской революции в Иране во всемирную исламскую революцию. Первым
шагом на этом пути должна была стать исламская революция в суннитском
Афганистане, вторым шагом - начало «истинной всемирной исламской
революции», которая «будет мощнее французской и всех других
предшественниц». И, наконец, третий шаг – исламская революция в
Центральной Азии.
Сегодня как-то забылось, что боевые
действия в Афганистане против СССР в своё время поддерживали не только
США и Саудовская Аравия, но и Исламская Республика Иран, часть элиты
которой разработала долговременный стратегический план по подготовке и
экспорту всемирной исламской революции. Первым успешным экспериментом в
этом направлении стал Ливан, где в 1982 году иранцами было создано
движение «Хезболла» («Партия Бога»), провозгласившее джихад против
Израиля и Запада.
Сегодня «Хезболла», эффективно
действующая в Бахрейне и на Ближнем Востоке в целом, имеет тысячи
сторонников в разных странах мира, включая страны Евросоюза и США, где,
по данным ФБР, она имеет ячейки более чем в десятке городов. Помимо неё в
ближневосточном и центрально-азиатском регионах действует целый ряд
исламистских структур революционного толка, тесно связанных с
мистическими течениями в шиизме. Например, общество «Рошания»
(«Ясновидцы»), возникшее ещё в средние века и действовавшее на
территории современных Ирана, Афганистана, Пакистана и индийского
Кашмира (их более поздним европейским аналогом являются иллюминаты, эта
революционная ветвь масонства). Один из главных догматов этого общества -
отмена государств и установление единого всемирного сверхобщества.
С «Рошанией» связано, в том числе и на
уровне идей, ещё одно тайное общество - шиитский орден ассасинов (от
арабского «хашшиш»-гашиш), или неоисмаилитов-низаритов, образовавшийся в
Иране и державший в страхе весь Восток. Его главным оружием были
специально обученные агенты-смертники, контролируемые с помощью
наркотиков. В настоящее время имамом исмаилитов является Садретдин Ага
Хан IV - крупный чиновник ООН, представляющий интересы Великобритании,
любимец британской королевской семьи, один из богатейших людей планеты.
И одновременно - глава того направления в исламе, которое в европейских
языках стало синонимом заказного убийства, а также одна из ключевых
фигур в глобальном наркобизнесе, деле «Иран-контрас», финансировании
моджахедов Афганистана, пробританского «Движения за независимость
Кашмира» и т.д.
В учениях этих организаций существует
поверье, что власть сообщества становится сильнее каждый раз, когда оно
принимает дух погибших собратьев. Мёртвые члены сообщества усиливают
могущество живых. Чем фанатичнее и беспорочнее был погибший член
братства, тем большая сила переходит к братству в целом. В наши дни
средневековые ассасины «реинкарнировались» в смертников-шахидов, которые
в современном их обличии появились в исламском мире сравнительно
недавно. В массовом порядке – во время ирано-иракской войны, когда Иран
использовал солдат-самоубийц, бросавшихся со взрывчаткой под иракские
танки, а в «индивидуальном» - в октябре 1983 года, когда «Хезболла»
публично взяла на себя ответственность за взрыв смертника, повлекший
гибель более трехсот американских и французских военных.
Подобного рода квазишиитские структуры
образуют транснациональную сеть. Она вполне способна стать альтернативой
транснациональной террористической сети квазисуннитских обществ типа
«Братьев-мусульман» и созданной некогда англосаксами «Аль-Каиды». При
сходстве целей принципиальная разница между этими двумя сетями состоит в
том, что в основе методов первой лежит извращенная готовность к
самопожертвованию ради свободы (freedom) от внешнего диктата, второй –
людоедская готовность жертвовать кем угодно, ради свободы (liberty)
делать с прочими что угодно.
Сегодня на фоне активизации шиитского
фактора на Ближнем Востоке, сопротивления Сирии, предстоящего ухода
американцев из Афганистана и нарастания внутренних проблем в США и
Саудовской Аравии американцы и монархи государств Залива по-настоящему
обеспокоены. Опасаются они по большому счёту двух вещей:
а) утраты контроля над панисламистскими
радикальными структурами суннитского толка, отвергающими национальные
государственные идеологии в отдельных мусульманских странах во имя
глобального единства уммы;
б) выдвижения Ирана и в целом шиитов на
лидирующие роли в исламском сегменте глобализации с уходом данного
сегмента из-под контроля Вашингтона, если он не ухитрится найти способы
воздействия на этот процесс.
Именно этим обусловлены последние события
в Бахрейне и Ираке, открытая ставка американцев на «Аль-Каиду» в Сирии,
угроза удара по «Хезболле» в Ливане и диалог между Вашингтоном и
Тегераном, так встревоживший ближневосточных союзников США.
http://www.fondsk.ru/