Чем ближе к финишу экспедиции, тем сильнее превалирует тема самой кругосветки (ашхарашурдж). Никакого, конечно, противоречия не было ни на "Киликии", ни теперь на "Армении" между самим спортивным мореплаванием и экспедиционными задачами, вбирающими в себя историю, географию и даже архитектуру спюрка. По-армянски латинский термин "экспедиция" звучит как "гитаршав" - научный поход. Правда, в многочисленных вариантах латинской "экспедиции" поход осуществляется не только с научной, но и с любой другой "специальной" целью, в том числе для сбора материалов или по определенному (историческому, национальному, военному) маршруту. Мы вовсе не корчим из себя ученых, мы всего лишь совершаем кругосветное плавание по сложнейшим и трагическим маршрутам спюрка, которые "чертились" по живой карте земного шара на протяжении многих и многих веков.

Я часто вспоминаю, как в 1968 году устроился судовым врачом на большом морозильном рыболовецком траулере. Это были незабываемые месяцы. Но самым памятным был день, когда траулер вошел в сингапурскую бухту и в запущенном, грязном тогда порту с толпами нищих нам открылось истинное чудо - белая Армянская церковь. Ничего я тогда не записывал, а посему деталей не помню. Но вскоре наступило время, когда я строго корил себя за мысли, которые тогда пришли в голову: "Черт возьми, что мы за народ такой? Зачем это надо было в такой дали от родины тратить бешеные деньги и строить свою церковь, зная, что когда-нибудь и армян здесь не будет?". Тогда, как мне сказали, в Сингапуре было всего несколько армян.

Такими мы были. Такими нас не вырастили, а сделали. Это потом я узнаю, почему это при Сталине и долгие годы - по инерции - мы, особенно в Карабахе, ничего не знали о Геноциде. Это потом я узнаю из книги воспоминаний турецкого генерала Джебесоя, который возглавлял организованную Ататюрком делегацию для подписания в Москве Российско-турецкого договора, о том, что Сталин самолично успокаивал турок, обещая, что в новой, Советской России никто ничего не узнает о большой резне армян. В книге "Сталин Анатолиада" приводятся и другие чудовищные слова изверга. Но это уже другая тема.

Я о том, как в огромной стране растили настоящих манкуртов, людей, лишенных исторической памяти. Словом, когда я и миллионы таких, как я, не знали, что ни один из наших соотечественников просто так, по своей воле, не оказывался на чужбине. И перед тем как рассказать об армянах Сингапура, опять вернусь к порту Малакка. И приведу всего лишь одно имя, обобщающее образ спюрка: очень хочется, чтобы нынешняя молодежь узнала об Акопе (Якоб) Шамире. Имя легендарное.

В Малакке, в Сингапуре, на островах Юго-Восточной Азии Акоп Шамир добился всего. Талантливый и успешный коммерсант. Знал греческий и латынь. И это только помогало ему заниматься наукой. Писать рассказы. Организовать в группу патриотов, действенно мечтающих об освобождении родины. В Индию и Малайзию переехал не с родины. Из спюрка Нор Джуга он переехал в спюрк Малайзия. Но всегда думал о родине предков. Это он написал патриотический памфлет "Призыв", писал статьи для газеты, которую сам выпускал, и всегда - о родине. Перед смертью он сделал все, чтобы не молчать и... после смерти. Акоп Шамир написал: "Привет тебе, кто прочтет эти слова на моей могиле. Принес ли ты мне весть о свободе моего народа, о которой я так страстно мечтал? Скажи мне, возвысился ли кто-нибудь среди нас как освободитель и кормчий, прихода которого я так сильно желал, пока был жив?" Далее он пишет, что родился не на родине предков в Джуге, а на чужбине - в Нор Джуге, что он из уважаемого рода армян. Указал день, когда он скончался - 17 июля 1774 года. Подчеркнул, что положил себя в землю отдохнуть. В землю, "которую сам для себя приобрел". Но он понимает, что нет ему покоя и в могиле. Он всегда будет ждать вестей об освобождении родины. Он вечен. Он вечный армянин, подобно тому, как спюрк - вечное армянство, которое хорошо знает, что чужбина родиной не станет.

Мы на борту "Армении" убеждаемся в этом в каждом, подчас забытом Богом порту. В этом суть нашей экспедиции, которая сводится к тому, что надо поведать обо всем этом нынешнему поколению. Это наша задача. Все остальное - это уже спорт. Страсть. Несусветное желание в бушующем океане одолевать мили за милями.

В Сингапуре нет ни исторического, ни классического спюрка. Мне кажется, вообще трагический, драматический и в то же время гордый Спюрк не имеет отношения к тем, кто выехал из Армении после 1 августа 1975 года, то есть после Хельсинкских соглашений. Принятые всеми европейскими странами (плюс США и Канада) принципы вынудили СССР немного смягчить жуткие законы, запрещающие даже членам семьи объединиться. Отдельной темой является и судьба многих из тех, кто, поверив "патриотическим" сталинским лозунгам, согласился на репатриацию, но оказался в Алтайском крае. Я опубликовал в книге "Без права на смерть" некоторые страшные документы о том, как поступил Сталин с армянскими репатриантами. Когда многие, особенно после Хельсинки, возвращались на чужбину к своим живым и мертвым родственникам, то действительно пополнили ряды классического спюрка.

Так что "Армению" в Сингапуре встречали человек тридцать, и все они окончили советские школы и вузы. Однако нашлось исключение из правила: Пьер Геннес. Отец немец, мать, Офелия Тер-Григорян, родилась в Баку, родители матери из Карабаха. Пьер, как он говорит, многопрофильный бизнесмен. Владеет семью языками, в том числе русским и армянским. И еще одно исключение - Григор Басмаджян с Кипра. В Сингапуре все его зовут греком. Родился в 1951 году на Кипре. Все он помнит. Все ужасы. И не только 1974 года, когда Турция безнаказанно ворвалась на остров и отхватила почти его половину. Но и то, что, опять же безнаказанно, Турция организовала нападение на северную часть столицы Кипрского государства и выжила оттуда всех армян, разорив 800-летнюю церковь Святой Богородицы, которую превратили в овчарню. Постине трогательно то, что Григор Басмаджян сегодня в Сингапуре большую часть своего времени тратит на церковь Григория Просветителя.

Одним из, скажем так, неофициальных лидеров общины является Гагик Гурзадян, сын академика Григора Гурзадяна. Я очень хорошо знаю семью Гурзадянов, много писал о Гурзадяне-старшем. Много говорил о сегодняшних проблемах и со старшим сыном Григора Арамовича - Ваганом. Спорил с ним. Соглашался и не соглашался. Речь шла о принципах, а не о самой науке. Теперь вот в такой дали спорю, соглашаюсь и не соглашаюсь уже с Гагиком. Но вот я ему задаю конкретный вопрос: "Хотел бы ты работать в Армении?" Ответ: "Конечно, да. И все мои друзья и коллеги, которые сейчас работают на чужбине, сказали бы "да".

О сути, принципах, условиях, думаю, надо говорить не здесь и не сейчас, но хотел бы привести выписку из личного дела Гагика Гурзадяна: "Окончил факультет физики ЕГУ, учился в аспирантуре в Москве. Кандидатскую диссертацию защитил в 1983 г., докторскую - в 1986г., работал в Аштаракском институте физических исследований, в Ереванском институте лазерной техники (кстати, вместе с нашим Ариком Назаряном), в институте Макса Планка (ФРГ), в институтах Берлина, Мюнхена и Намюра (Бельгия), в ядерном центре Франции. Член высших научных советов грантовых ассоциаций в Брюсселе и Оксфорде. По приглашению работает профессором технического университета в Сингапуре. Его монографии опубликованы в СССР, Германии, Сингапуре, Китае. Владеет пятью языками". Хочет работать в Ереване. Ему - пятьдесят три. Но вот хотят ли его?

Я встречался со многими соотечественниками в Сингапуре. У всех есть работа. Мечтают о родине. Но не все так просто. У одних маленькие дети. У других дети ходят в китайскую школу. А может, надо всех взять на учет? Так сказать, составить банк данных.

Ваагн Варданян (бабушка по матери из арцахской Мараги), супруга Лусине, дочь Анна двенадцати лет. Сплошные медали и победы на олимпиадах и по китайскому языку тоже. Армен Будагян. Сто тридцатикилограммовый добряк. Умница. Тоскует по Еревану, но хочет вернуться в Новую Зеландию. Тигран Гезалян - тренер по шахматам, вырастил уже местных чемпионов. Написал книгу "Король - сильная фигура". Гаяне Варданян. Это она в час причаливания "Армении" в Сингапуре пела песни "Эребуни" и "Айастан" на палубе парусника. Геворг Саркисян - дирижер и Ани Умедян - музыкант. Все это судьбы. Сложные судьбы, и ко многим я еще вернусь.

Но два слова еще об одной чете. Павел Карапетян и Мери Чилингарян. Паша ухитряется доставлять в Сингапур из Армении пиво и соки. А как я хохотал, когда жена его представилась нарочито торжественно: "Мери Ньютоновна". И при этом весело добавила, что у ее отца, то есть у Ньютона, было три брата: Платон, Дальтон и Вальтер. Так вот назвал своих сыновей шушикендец Николай Чилингарян.

Ай да Николай Чилингарян! Ай да шушикендец! Это ж надо - такие имена. Ведь было время, когда по улицам легендарного Шушикенда запросто ходили гении - великий философ Платон, великий математик Ньютон, великий химик Дальтон, но вот с Вальтером я не знаю, кого имел в виду дядя Коля. Если он имел в виду великого писателя, автора "Айвенго", то здесь Вальтер - это имя, а фамилия Скотт. А кто его знает, может, дядя Коля имел в виду автоматический восьмизарядный пистолет немецкой фирмы "Вальтер"? Все может быть, ведь Николай Чилингарян родом из самого Шушикенда, где уважают оружие. Как тут не вспомнить мудрого и незабвенного Леонида Гурунца и его добрую книгу "Мой милый Шушикенд".

P.S. Анна Ньютоновна из Шушикенда родила в Сингапуре сына и назвала его Нареком, у которого есть уже две сестры - Ани и Мане. Так что все в полном порядке.

Зорий БАЛАЯН