 Рубен Мелконян
Вопрос этнического происхождения в повестке меджлиса Турции
Вопрос этнической идентичности в Турции не только занимает важное
место в общественных обсуждениях, но и постепенно все чаще включается в
политическую повестку. В июле 2010г. в Великом национальном собрании
Турции курдская оппозиционная партия «Мир и демократия» выступила с
предложением, вызвавшим бурные страсти в турецком политическом поле.
Турецкие депутаты предложили, чтобы в Турции была проведена открытая
«этническая перепись населения», чтобы выяснить, какова на самом деле
этническая картина страны. С тем же предложением еще в 2009г. выступил
депутат курдской партии Хасип Каплан, предложивший провести перепись
населения на основе этнического происхождения в конце 2011г.
Это предложение курдской партии удостоилось жесткой критики как
правящей партии «Справедливость и развитие», так и оппозиционных
«Народно-республиканской партии» и партии «Националистическое движение».
Парламентские обсуждения накалились до такой степени, что депутаты
дошли до потасовок и рукоприкладства. Авторов предложения обвинили в
расизме, в ответ на что депутат партии «Мир и демократия» Сырр Сакык
заявил: «В этом предложении не найдете даже следа расизма или
сепаратизма. Просто мы говорим следующее: в этой стране живут разные
народы. Разве у нас нет права знать, сколько здесь армян, греков,
ассирийцев или курдов, и желание знать об этом никогда не может
считаться расизмом. А разве власти не говорят, что наше богатство – в
различии между нами». Депутат же «Народно-республиканской партии»
Тайфун Ычлин считает, что провести такое исследование невозможно и
приводит следующие доводы: «Как вы будете различать их? Будете проводить
анализ крови, что ли? В этой стране есть тысячи людей, один родитель у
них – турок, другой – курд. Как вы будете их подсчитывать? Осуществление
политики на основе этнического происхождения противоречит демократии и
правам человека».
В ходе бурных обсуждений прозвучало мнение о том, что провести такое
исследование невозможно и по техническим причинам, поскольку не ясно,
что будут принимать за основу этнического происхождения – размер черепа,
кровь или гены? Противники предложения отмечали, что в Турции разные
народы смешались в результате смешанных браков и «очень счастливы в связи с этим».
Во время обсуждений постоянно говорилось о разнородности общества
Турции: один из авторов турецкой газеты «Поста»,Джандаш Толга Ышык
сделал интересное наблюдение: проведение переписи на основе этнического
происхождения затруднительно не только для государства, но и для
довольно большой части турецкого населения, поскольку рожденным от
смешанного брака людям очень сложно дать четкий ответ на вопрос о своем
этническом происхождении.
Наконец после бурных дебатов турецкий парламент не включил
вышеупомянутое предложение в свою повестку, однако общественные
дискуссии не прекратились и имеют тенденцию продолжения. Безусловно,
основным мотивом депутатов-курдов является официализация реальной
численности проживающих в Турции курдов и придание этому политического
оттенка. Не секрет, что турецко-курдская борьба в Турции имеет несколько
проявлений, одним из которых является демографическая война. Судя по
данным, что рождаемость высока в основном у курдов, проживающих в селах и
провинциях, и звучат мнения о том, что если эти темпы рождаемости
сохранятся, то уже в 2025г. курды по своей численности могут сравняться с
турками, а в 2050г. превзойдут их – со всеми вытекающими отсюда
последствиями.
«Возрождение криптоармян»
Происходящий сегодня среди крипто- и исламизированных армян Турции
процесс возрождения вызвал интерес различных научных кругов, в том числе
западных исследователей. Уже долгое время ряд немецких, американских и
французских исследователей и журналистов занимаются этим вопросом.
Следует заметить также, что их исследования в большинстве своем
недоступны армянским научно-аналитическим кругам. Ниже в переводе на
армянский и с некоторыми сокращениями представляем напечатанную во
французском журнале Le Nouvel Observateur примечательную статью Лоры Маршан «Турция: возрождение криптоармян».
Их называют «верообращенными». На улице они турки и мусульмане, а в
сердцах – армяне и христиане. Однако временами эти армяне раскрывают,
кто они на самом деле ...
«Господи, благодарим тебя за эту пищу и просим благословить ее, – торжественно читает армянскую молитву глава семьи Мурад. – Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь». Головы
его детей, жены и бабушки прикрыты белой вуалью, которую, носят
курдянки. Они крестятся и начинают обедать. Эта церемония происходит
ночью, в квартире, когда дверь надежно заперта, чтобы соседи не слышали.
На следующий день Мурад идет на работу. «В магазине я
зарегистрирован как Рамадан. Здесь все консервативные мусульмане. Быть
христианином плохо для бизнеса, поскольку никто не будет покупать у
гяура», – объясняет он. На наш вопрос «Кто же он теперь – христианин,
мусульманин или и то, и другое?» он с улыбкой отвечает: «Моя
идентичность – в моем сердце. Только Бог знает об этом. В моем сердце
есть Иисус». В его сердце есть также Геноцид, от которого пострадали
армяне во время Первой мировой войны, а также трагедия его семьи, о
которой шепотом рассказывали из поколения в поколение: по принуждению
османских солдат в то время его дед-подросток утопил в реке Евфрат
своего младшего брата.
Официально в Турции сохранилась небольшая армянская община,
насчитывающая 65 тыс. человек: они выжили после «этнических чисток», во
время которых погибли более одного миллиона человек. Чтобы спастись от
погромов, запланированных правительством младотурок в 1915г., а еще
раньше, в конце XIX века, – султаном Абдул-Гамидом, десятки тысяч армян
обратились в ислам. Их называют «денме» (верообращенный). Десятилетиями
они оставались в подполье, чтобы спастись от политики турецкого
государства, желающего уничтожить все следы армянского присутствия в
Анатолии. Однако нынешний процесс демократизации в Турции начинает
ломать табу на темы Геноцида, и криптоармяне – молчаливые свидетели
самой черной страницы истории Турции, с осторожностью раскрывают свое
происхождение.
У студентки Дамлы, как и у всех верообращенных, турецкое имя, чтобы остаться незаметной. «Я всегда знала, что я армянка, но когда я была маленькой, мои родители утверждали, что об этом говорить не нужно», – вспоминает она. Будучи правнучкой священнослужителя, она, в свою очередь, следует множеству христианских обычаев.
«На Святое Рождество мы готовим специальные мучные изделия, в которые
кладем изюм. На Святую Пасху мы мочим разноцветные нити в благословенной
воде, чтобы приготовить ожерелья, а когда кто-нибудь болеет, я ставлю
для него свечу в церкви...».
Криптоармяне освоили искусство синкретизма. Обряд венчания
проводится в мечети, однако между «денме», чтобы сохранить идентичность.
Однако во избежание социальной обструкции часть верообращенных
полностью ассимилировалась, что неизбежно. «У меня есть родственник –
имам мечети, а другой – радикальный исламист», – говорит армянин по
национальности Садык Бакырджиоглу. Жестокое и коварное время было лучшим
союзником политики отрицания.
Несмотря на официальную идеологию, некоторые турецкие
исследователи начали выявлять армян, «скрывающихся в темных углах
истории». «Сначала османские власти освобождали из ссылки тех армян, которые обращались в ислам, – объясняет профессор Босфорского университета, историк Селим Дерингил, – однако потом обращение в ислам больше не помогало армянам, поскольку их верообращение считалось неискренним». На вопрос, сколько человек поменяли свою религию, чтобы спастись, Дерингил ответил: «В XIX веке – от 20 до 150 тысяч человек, а в 1915г. – неизвестно...». Это явление сохранилось даже после Геноцида – в результате, сегодня по жилам Турции течет армянская кровь.
В своем сасунском селе Гиясеттин Гелир собрал воспоминания последних переживших Геноцид людей. «Все они говорили мне, что тогда думали, что верообращение будет временным, пока все урегулируется».
«Спасшиеся от меча». Так злонамеренно называют переживших геноцид
людей, которые остаются под пристальным вниманием государства. Во время
административных опросов или воинской службы верообращенные осознают,
что их не считают надежными. Молодой инженер Ахмед говорит, что его
брата не приняли на работу как военного летчика, «несмотря на то, что он удачно сдал все экзамены в военной академии». Как-то вечером его подвыпивший дядя сказал ему: «Ты армянин, поэтому они не взяли тебя на работу». Юноша, воспитанный в духе турецкого национализма, был потрясен этим открытием. «Быть
армянином – оскорбление. Мой брат начал верить, что он – избранник
Мухаммеда, и его окружение просто пытается сделать из него армянина». Он умер от душевного расстройства – шизофрении.
В 2007г. журналист-армянин Грант Динк был убит 17-летним
радикальным националистом. На его похоронах 100 тысяч турок вышли на
улицы с плакатами, на которых было написано «Все мы – армяне». За этими
возгласами возмущения, по всей видимости, было также осознание
коллективного наследия ... После убийства главного «армянского голоса» в
Турции начали снимать документальные фильмы, проводить обсуждения,
научные конференции, призывающие к миру, признанию исторической
справедливости, осознанию долга перед памятью.
Воодушевившись таким неожиданным состраданием, потомки
верообращенных в Стамбуле выходят из подполья. Дамла сделала свой выбор,
и ее муж будет настоящим армянином, а у их детей будут христианские
имена. А 27-летняя Хакифе крестилась недавно: «У нас странная
идентичность. Наши бабушки и дедушки были армянами, наши родители –
мусульманами, а мы становимся такими, какими были наши бабушки и
дедушки», – говорит Хакифе. Фонд "Нораванк"
|
