Недавно один азербайджанский депутат сказал: «Если даже за одного погибшего армянина они будут убивать 10 азербайджанцев, то нам все равно нужно продолжать убивать армян».

 Заявление это интересно в нескольких смыслах. Во-первых, это значит, что азербайджанцы признаются в том, что агрессивны, во-вторых, это означает, что они все время готовятся к этому, и в этом направлении работает государственная программа, а подобные жертвы воспринимаются  лишь как часть реальности. Высокопоставленные чиновники Азербайджана признают, что армяне дают им достойный ответ, но солдаты для них – лишь пушечное мясо, и им плевать на сотни и тысячи жизней. Главное для них – поддерживать напряженность, и чтобы все время погибали армяне.

 Говоря военным языком, они методично ведут войну на истощение, в которой человеческая жизнь ничего не стоит. Подобная тактика для азербайджанцев и турок не новость, они поступали так и много веков назад, и во время Арцахской войны. Для нас это тоже не новость, но определенного анализа требует.

 Вот уже 20 лет как сложилась некая ситуация-привычка типа: да, мы несем потери, потому что враг коварен, но он получает достойный ответ. И так, начиная с 1994 года, мы ежегодно теряем на границе солдат из числа тех, кто обороняет границы нашей страны, противник теряет их десятками и сотнями, и это стало уже определенной закономерностью. Но в последние годы, особенно, в 2009-2011 годах, вместе с расширением доступа к информации, появилось ощущение, что армянский народ больше не желает мириться с такой ситуацией. Это можно разъяснить как изменением восприятий человек-информация, так и национальными особенностями. Попытается проанализировать более детально.

 Находясь в течение долгого времени в основном под турецко-персидским и арабским игом, мы переняли у них определенные черты. Оказавшись под российским влиянием, мы кое-что переняли и у них. В частности, привычку считать закономерными потери в военном деле или в экономике, медлительность, нерешительность, пассивную оборону и массу других бытовых и военных черт.

 Попробуем рассмотреть первое - то, что напрямую связано с гибелью армянских солдат. Арабы, так же, как и персы, а еще больше турки и русские, имея много общего с великими империями, считают потери в стратегии и тактике закономерными. Это естественно, поскольку такого рода империи, как правило, сколачивают состояние грабежами, имеют множество подданных, которых могут при необходимости угнетать и даже убивать, используя в любой войне как пушечное мясо. Логика эта, конечно, основана не только на желании иметь рабов и подданных, скажем, в случае с Россией это в основном исходит из желания получить во владение большие территории и разного рода блага.

 Данная азиатская черта со временем становится натурой и ложится в основу государственной доктрины, концепции национальной безопасности, образа мышления военных и иных стратегов. Естественно, что в таких условиях человеческая жизнь не может иметь большую ценность, и крупные людские потери во время войн считаются, скорее, закономерностью, чем исключением. 

 Вот в какой чуждой для нас среде мы жили веками, хотя с древнейших времен, исходя из ограниченности своей территории и материального достояния, судили совершенно по-иному. Каждый солдат представлял для армянских полководцев ценность, и каждый полк в армянском войске имел важное государственное значение. В работах армянских историков потери доблестных воинов представлены как великое испытание для всего народа. Каждому армянину известно, какой бедой становилась для народа гибель гайдуков, и гибель солдат на Арцахской войне тоже вызывала всенародная скорбь. Это вполне естественно для малочисленного народа, у которого объективно нет ресурсов для больших жертв. Кроме того, у нас принято в каждом человеке видеть личность, гражданина, потенциального специалиста и даже талант. Вот почему мы не можем привыкнуть к большим потерям.

 Здесь было бы уместно сравнение с Израилем. Еврейское государство и командование армии, высоко ценя жизнь каждого солдата, не раз ради спасения жизней своих солдат отпускало сотни пленных и даже осуществляло военные кампании. После войны 1956 года в обмен на освобождение всего лишь 4 пленных евреев было отпущено 5500 арабов. И подобных случаев было немало. Примечательно, что то же, ну, может, в иной пропорции, происходило во время Арцахской войны и даже во время нынешнего перемирия.

 Судя по всему, армянский вид, на родине и во всем мире, возвращается к корням, вновь обретает национальный облик и становится более бескомпромиссным и несклоняемым. Последние инциденты на границе продемонстрировали, что армянский народ становится все более претенциозным и бескомпромиссным и не намерен далее считать закономерным гибель солдат или мирных граждан от пуль противника. Подобные сообщества готовы ради жизней своих сынов на общенародное самопожертвование. Но, постепенно освобождаясь от таких порочных комплексов, коей является терпимость, мы невольно сталкиваемся с еще одной чертой характера – пассивностью, медлительностью, безынициативностью или, иначе говоря, нерешительностью.

 Мы пытаемся всячески избежать войны, хотя много тысяч лет человечество называло войну инструментом осуществления политики, освободительным действом, «операцией по принуждению к войне», «распространению демократии» и так далее. Теперь для войны на Западе придумано еще одно название - time of parenthesis (наступательная оборона). Даже сейчас, когда уже раз потерпевший от нас поражение Азербайджан не скрывает намерения новой агрессии, а война против армянства перемещается в иные плоскости, мы отвечаем лишь оборонительной позой. Нам чужда превентивность.

 Мы не призываем решать все проблемы войной, но отказываться от нее, считать ее самым крайним средством, и, в соответствии с этим, становится в оборонительную позу, считаю в корне неверным. В истории было немало малых войн, которые смогли пресечь большие войны – и это тоже политика. Давно уже доказано, что уповать на одну оборону неверно. Глубокая окопная, пассивная оборона, которая стала уже стереотипной, больше не может гарантировать надежную защиту. Превентивное мышление во время конфликтов становится превалирующим. Даже наша собственная история доказывает это со всей очевидностью. Во время наступательных действий в ходе Арцахской войны мы теряли гораздо меньше людей, чем при отражении широкомасштабного наступления азербайджанцев в 1993-94 гг.

Арцрун ОВАННИСЯН

Военный эксперт

Ереван