При проведении анализа ряда аналитических исследований, причем, что особенно примечательно, не только российских, становится очевидно, что все они сходятся на том, что стратегической целью администрации нового президента США Барака Обамы, особенно в контексте глобального финансового кризиса, является удержание роли и влияния США в мире в качестве безальтернативного глобального лидера. Знаменательно, что наиболее вероятными действиями с этой целью является создание и эскалация в мире так называемого «управляемого хаоса», которым в реальности управлять значительно дешевле, чем порядком. На этом фоне для Вашингтона также актуально удержание ситуации в США , торможение любыми доступными способами растущей экономической и политической мощи Китая – как наиболее опасного претендента на роль «мировой державы первого порядка» уже к 2012г. Подтверждением этого является то, что Соединенные Штаты, не добившись стабильности на Балканах, увязнув в Афганистане и Ираке, начали наращивать военное давление теперь уже на Иран. Складывается впечатление, что достижение стабильности и улаживание конфликтов не является целью американских военных операций. Скорее наоборот: США отрабатывают в ходе конфликтов новые методики управления миром, основанные опять-таки на теории управляемого хаоса.

Армения - как единственный фактор присутствия России в регионе

Уже сегодня американские стратеги реально готовятся к послезавтрашнему дню. И в этом смысле Вашингтон явно опережает и Москву, и Пекин и все остальные центры, претендующие как минимум на региональное лидерство. Американцы, столкнувшись в Ираке и Афганистане с рядом проблем, прекрасно отдают себе отчет в том, что реальной альтернативой процессу постепенной консолидации исламского мира, формированию глобального исламского субъекта в определенной степени может стать политика «управляемого хаоса». Армения, как и весь Кавказский регион, находится практически в центре исламского мира, учитывая соседство с Турцией, имеющей очень большие аппетиты, и Ирана, а соответственно, в центре пристального внимания великих держав, и в первую очередь США, что стало особенно заметно в последнее время. При этом не последнюю роль в этом интересе играет усиление напряженности вокруг Нагорного Карабаха на фоне предпринимаемых с подачи Вашингтона шагов по нормализации армяно-турецких отношений. Это особенно актуально в контексте того, что определенные надежды Москвы на переориентацию интересов Анкары с евроатлантического на евразийское направление не оправдались даже на фоне интенсивного российско-турецкого энергетического и торгово-экономического диалога. Учитывая налаженное железнодорожное сообщение между Ираком и Турцией в сочетании с возможным разблокированием армяно-турецкой границы, это может если не создать принципиально новую геополитическую конфигурацию, то, во всяком случае, внести в нее изменения, в результате которых влияние внешних сил на Кавказе еще больше возрастет.

Главное в этом интересе администрации США к Армении и региону в целом кроется в наличии и периодическом усилении однозначного политического, военного и экономического присутствии России в Армении, а также ее соседством с Ираном, включенным Штатами в «ось зла». Немаловажно, что в реальности геостратегическая значимость Армении намного больше, чем это может показаться с учетом ее территории, численности населения и экономических ресурсов. Немаловажно, что при этом, учитывая постоянные перестрелки на линии соприкосновения в Нагорном Карабахе, а также постоянно прогрессирующую агрессивную риторику идущую из Азербайджана, Армения, занимающая главный участок кавказского фланга ОДКБ, до сих пор стоит перед угрозой масштабной дестабилизации ситуации, которая естественным образом ударит и по интересам России. Это крайне важно, учитывая нахождение в Армении 102-ой российской военной базы, несущей боевое дежурство в рамках Объединенной системы ПВО СНГ. При этом база общей численностью в 5 тысяч человек представляет собой достаточно мощный оборонительный ресурс, поскольку, помимо мотострелковых, танковых и артиллерийских подразделений, в ее состав включены авиагруппа из 18 истребителей МиГ-29 и батарея зенитно-ракетных систем С-300В – в виде четырех пусковых установок. Кроме того, говоря о возможностях 102-й базы, немаловажно учитывать недавнее заявление начальника штаба ВВС РФ генерал-лейтенанта Волковицкого о том, что Россия намерена разместить в странах СНГ, в рамках единой системы коллективной безопасности и противовоздушной обороны стран Содружества, комплексы ПВО последнего поколения С-400 «Триумф», что уже вызвало позитивную реакцию в Армении. Очередным событием, усилившим позиции Москвы в Армении и, соответственно, в регионе, стал государственный визит президента России Дмитрия Медведева в Армению с 19 по 21 августа. Еще 14 августа, в преддверии этого визита, президент РФ распорядился подписать протокол между РФ и Арменией о внесении изменений в двусторонний договор о российской военной базе в Армении от 1995г. Протокол о продлении пребывания военной базы РФ в Гюмри, а также рамочное соглашение по ВТС было подписано по итогам переговоров президентов РФ и Армении 20 августа. Изменения в договоре, касаются продления срока действия документа с 25 до 49 лет, начиная с 1995г., а также расширения полномочий российских военных относительно географии их функций по охране границ Армении. В соответствии с данными изменениями договор будет автоматически продлеваться на следующие пять лет, если ни одна из сторон не уведомит письменно не менее чем за шесть месяцев до истечения очередного срока действия договора другую сторону о своем намерении прекратить его действие. Вторым существенным итогом визита Медведева стало межправительственное соглашение о сотрудничестве в строительстве атомного энергоблока на территории республики. Согласно подписанному документу Россия готова профинансировать более 20% стоимости строительства атомной электростанции в Армении. Уже создана совместная российско-армянская компания для строительства АЭС, которая должна обеспечить не менее 40% стоимости атомной станции, а 60% планируется привлекать за счет иностранных инвесторов. Несомненно, что последние армяно-российские договоренности следует рассматривать в качестве очередного шага Москвы по укреплению своих позиций на Южном Кавказе.

Отсутствие гарантий региональной стабильности на Южном Кавказе

Сегодня, несмотря на все заключенные договоренности, помимо сложившегося военного баланса, между сторонами карабахского конфликта нет ни единой гарантии сохранения хрупкой региональной стабильности в регионе Южного Кавказа. Немаловажно, что любые изменения в сложившемся военном балансе, вполне возможные в случае поспешной реализации так называемых «Мадридских принципов», серьезнейшим образом осложнят положение и Армении, и России. Это особенно важно, учитывая, что сохранение неопределенности на грани «управляемого хаоса» вполне вписывается в стратегию Вашингтона и в случае ситуации на Южном Кавказе. Правда, следует учесть и то, что в ходе трагических событий в ходе войны 08.08.08, ситуация все же вышла из-под контроля США. Однако, потеряв часть позиций в регионе, администрация США пытается наверстать упущенное посредством армяно-азербайджанского противостояния, особенно в контексте миротворческих усилий Москвы. Не прошло и недели после Сочинского раунда переговоров в формате Медведев-Саргсян-Алиев, как шеф национальной разведки США Дэннис Блэр, выступая перед членами сенатского комитета по разведке, уже заявил, что в Нагорном Карабахе может вспыхнуть новая война. Ответственность за это Блэр возложил на Россию, считающую, по его словам, страны бывшего СССР зоной своих привилегированных интересов. Это демонстрирует нескрываемый интерес Вашингтона, рассматривающего Кавказ в качестве одного из районов противостояния с Россией. Передача в этих условиях кому бы то ни было обязанностей по поддержанию безопасности в регионе (а заодно – конкретных территорий) не обеспечит желанной безопасности. Примеров множество: Южная Осетия, Судан, Сербская Краина, Руанда. В этом контексте особенно актуальны периодически озвучиваемые англосаксонские намеки о необходимости для Карабаха «своего Дейтона», которые у любого беспристрастного человека вызывают в памяти лишь тотальное изгнание из Сараево сербского населения. Оптимистичные высказывания о «прорыве» в попытках урегулирования карабахского конфликта, которые регулярно звучат как минимум с 2006 года, пока что остаются лишь благими пожеланиями. Дипломатическая игра вокруг карабахского урегулирования, под прикрытием которой стороны будут укреплять свои позиции на Южном Кавказе, скорее всего, продолжится, и окончательный исход этой игры предсказать довольно трудно. Нельзя сбрасывать со счетов вероятность крупного регионального конфликта. В таких условиях выработка хотя бы неформальных обязательств решать спорные вопросы в рамках политического диалога стала бы существенным достижением, так как отсутствие на Кавказе общерегиональной системы коллективной безопасности несет в себе большой риск. При этом, США и НАТО продолжают рассматривать Кавказ как периферию «Большого Ближнего Востока». Исходя из всего вышеизложенного, национальные интересы Армении и НКР требуют присутствия в регионе, как России, так и США. Это особенно актуально, учитывая возможность возобновления боевых действий в регионе в контексте постоянных милитаристских угроз азербайджанского руководства угрожающего НКР и Армении повторением агрессии начала 90-х.

Иран и карабахская проблема

Одним из основных вопросов в списке внешнеполитических приоритетов США является «иранский вопрос». С этой точки зрения и открытие границы между Турцией и Арменией, и урегулирование карабахского конфликта могут служить этапами подготовки плацдарма для военных действий против Ирана. Не секрет, что в Пентагоне уже официально признали наличие планов военного удара по Ирану, а территории к северу от Аракса в этом контексте остаться не затронутыми не могут. Поэтому активизация кавказской политики Исламской Республики Иран не должна удивлять никого. Не так давно министр иностранных дел ИРИ Манучехр Моттаки предложил провести в Тегеране трехстороннюю встречу глав МИД Армении, Азербайджана и Ирана.

Немаловажно, что, объявив о своей готовности стать посредником в процессе, Иран не является страной, способной привести стороны карабахского конфликта к мирному урегулированию. Этим вопросом занимаются более крупные державы в лице России, США и Франции, которые впоследствии могут гарантировать как подписание мирного договора, так и его реализацию. Попытки же Ирана вмешаться в карабахский процесс говорят лишь о его сильнейшем беспокойстве в контексте того, что процесс нахождения мирного решения конфликта проходит без его участия. Немаловажно, что в этом случае в регионе могут появиться миротворческие силы, представленные, в том числе государствами, представляющими для Ирана угрозу. При этом, далеко не очевидно, что подходы и предложения Ирана приветствуются в Ереване. Глава МИД Армении Эдвард Налбандян недавно вновь заявил о неприемлемости для официального Еревана участия Турции в Минской группе ОБСЕ по урегулированию нагорно-карабахского конфликта. В то же время, коснувшись инициативы иранской стороны, Налбандян лишь отметил, что она достойна приветствия, как достойна высокой оценки взвешенная политика Ирана по карабахскому вопросу. Учитывая эти обстоятельства, становится ясно, что Армении иные посредники кроме как существующие не нужны. При этом, учитывая, что Иран уже сейчас приступает к масштабным экономическим проектам с участием Армении в виде строительства Мегринской ГЭС, терминала жидкого топлива мощностью до 1,5 млн. тонн и железной дороги Иран-Армения, любой сдвиг в карабахском конфликте потребует учета позиции Тегерана. При этом Закавказье не должно превращаться в милитаризированный плацдарм, служащий «сдерживанию» России и Ирана. Вероятность же военных действий в зоне нагорно-карабахского конфликта возрастает пропорционально росту угроз США по развязыванию военных действий против Ирана. В любом случае, американское вторжение в Иран, основанное на теории управляемого хаоса явно не исходит из интересов Армении и особенно НКР, не только в экономическом, но и военно-политическом контексте. Это особенно актуально, учитывая наличие в Иране около 20 миллионов этнических азербайджанцев, в основном компактно проживающих на севере ИРИ, в том числе и на границе с НКР. Что будет в случае американских бомбежек с этими людьми, и куда они будут бежать - очевидно, как очевидно и то, что будет в этом случае со 140-тысячным населением Нагорного Карабаха.

Мадридские принципы

Общим фоном ситуации служит то, что мировые игроки так и не пришли к консенсусу относительно приемлемого для них формата возможного урегулирования карабахского конфликта не только в рамках так называемых «Мадридских принципов», которые на поверку оказались всего лишь сырым набором абстрактных деклараций, но и в документах более серьезного характера. При этом, интерес США и Европы в отношении конфликта, безусловно, сохраняется, несмотря на многочисленные разговоры о якобы падении интереса администрации Обамы к Южному Кавказу. Именно поэтому говорить о скорых прорывах в решении карабахского конфликта, в частности, путем сдачи двух ключевых районов Кельбаджара и Лачина по периметру НКР, о чем, опасно питая иллюзии, строчит азербайджанская пресса наивно и безответственно. При этом, цели и задачи Армении и России на Южном Кавказе практически идентичны и заключаются в сохранении региональной безопасности, разблокировании коммуникаций, исходя из общих экономических интересов, снижение влияния внешних по отношению к региону центров силы. Однако, реальные перспективы урегулирования карабахской проблемы на сегодняшний день минимальны. Оптимальная политическая линия для Москвы и Еревана в карабахском вопросе - консервация сложившегося положения при демонстрации заинтересованности в разблокировании ситуации вокруг Нагорного Карабаха и продолжении усилий в этом направлении. Благо, не отрицая возможного использования «Мадридских принципов» в качестве отправной точки на переговорах, нельзя не видеть трудноразрешимых проблем на пути их возможной практической реализации. Это особенно актуально, учитывая, что США продолжают отрабатывать в ходе конфликтов новые методики управления, основанные на теории управляемого хаоса.