В 1941 году, семьдесят лет назад, разведчики советской страны стали пастись в закоулках атомной империи Запада. Иными словами, Советы интересовала прежде всего атомная бомба, весь круг вопросов, связанных с этим пока не существующим, но вполне реальным оружием. Операцию назвали хитроумным словом "Энормоз”.

Вскоре началась Отечественная война, и результаты "Энормоза” в сочетании с исследованиями советских ученых стали более чем актуальными. В первые послевоенные годы стало понятно, что их труды были не напрасными... Один из активных участников сверхсекретного "Атомного проекта СССР” был крупнейший ученый-физик академик Абрам АЛИХАНОВ (1904-1970) — один из разработчиков ядерного оружия. Сфера его научных интересов была очень широка, в историю науки он вошел прежде всего благодаря своим работам в области ядерной физики, физики космических лучей, физики ядерных реакторов, физики элементарных частиц и т.д. При этом он также проводил и исследования по "обезвреживанию урановой бомбы”. Первые шаги в создании самого совершенного оружия, способного сбивать ядерные боеголовки, выводить из строя космические системы наведения и слежения, были сделаны именно Абрамом Алихановым. В 1945 году он основал Институт теоретической и экспериментальной физики АН ССР, которым руководил по 1968 год. Рассекреченные документы, хранившиеся в архивах спецслужб, свидетельствуют об этом. Этому периоду посвящен и отрывок из документальной повести "Белый Архипелаг” В.Губарева.

ПУШКА ИЗ... НЕЙТРОНОВ
Январь 1944 года. Пока нет атомной бомбы, даже в лабораториях Лос-Аламоса никто не может сказать точно, когда она появится. Советские перспективы еще более расплывчаты. И хотя принципиальные схемы "работы” ядерных зарядов уже известны, и за океаном, и у нас предстоит преодолеть огромное количество барьеров, прежде чем атомная бомба станет реальностью. В это самое время академик А.Алиханов публикует работу о том, как "обезвреживать урановые бомбы”.
Абрам Исаакович Алиханов — один из лидеров "Атомного проекта СССР”. Под его руководством создавались первые тяжеловодные реакторы. Можно сказать, что Алиханов даже конкурировал с Курчатовым и в этом соперничестве иногда опережал его. Так было в 1943 году на выборах в действительные члены Академии наук СССР. Алиханов набрал больше голосов и обошел Курчатова, который стал академиком на пару дней позже — его избрали на дополнительную вакансию.
А.Алиханов руководил Лабораторией N 3 АН СССР, которая с 1 декабря 1945 года действовала параллельно с Лабораторией N 2, возглавляемой И.Курчатовым. Вероятно, исследования по "обезвреживанию урановой бомбы”, проведенные Алихановым в 1943 году, сыграли важную роль в его научной карьере. 4 января 1944 года Абрам Исаакович представил И.Курчатову "Записку” по результатам этой работы. Тот показал ее соратникам. Очевидно, с "Запиской” ознакомились и "бомбоделы” во главе с Ю.Харитоном. После их одобрения документ был направлен Берии. В "Записке” академик Алиханов сначала описывает, как действует атомная бомба:
"Взрыв происходит после сближения двух половин бомбы, когда общая масса урана оказывается выше критической, необходимой для развития цепной реакции. После этого сближения попадание одного нейтрона вызывает взрыв... Если, однако, бомба в процессе сближения ее половин облучается сильным потоком нейтронов, то цепная реакция начинает развиваться при ничтожном превышении массы над критической,.. т.е. еще тогда, когда одна половина находится на некотором расстоянии от другой. В таком случае энергия взрыва будет в 10 000 раз меньше, однако вполне достаточной, чтобы разорвать оболочку бомбы и таким образом уничтожить ее”.
Далее Алиханов приводит три варианта "обезвреживания атомной бомбы” — "киллеров”, если пользоваться терминологией нынешнего дня. Каждое предложение ученого звучит фантастически, но с точки зрения физики абсолютно реально. Первое из них такое:
"Наилучшим способом облучения бомбы нейтронами было бы введение в тело бомбы во время ее падения небольшой ампулки из смеси радиоактивного вещества с бериллием... Объем ампулки будет не больше обычной бронебойной пули. Наиболее трудным моментом в этом методе является вопрос о попадании в бомбу на лету. Однако представляется вероятным, что развитие радиолокации на сантиметровых и миллиметровых волнах и автоматическое управление огнем позволит приблизиться к решению этой задачи...”
Пройдет совсем немного времени, и в стране появятся институты и научные центры, которые, в частности, будут решать проблемы, выдвинутые "фантазиями” академика Алиханова.
В своей "Записке” ученый далее пишет:
"Второй возможный метод облучения бомбы нейтронами может быть основан на том, что котел "уран — тяжелая вода” является настолько мощным источником нейтронов, что даже на расстоянии километра число нейтронов достаточно для обезвреживания бомбы. Котел "уран — тяжелая вода”, по-видимому, окажется системой не очень громоздкой, и его можно будет доставить с большой скоростью (на самолете) к месту ожидаемого падения бомбы с точностью до 100-1000 метров...”
В той же "Записке” академик Алиханов предсказывает появление "нейтронной бомбы”, о которой заговорят лишь в середине 1970-х годов, когда ученого уже не будет в живых:
"Еще более мощным источником, но уже импульсным, может быть... бомба, работающая на непрерывном облучении нейтронами. Ее можно сделать работающей периодически, как мотор внутреннего сгорания, и в нужный момент форсировать режим мгновенно”.
По сути дела, ученый предложил использовать для защиты от удара атомной бомбы нейтронную пушку — новый вариант уничтожения всего живого на Земле! Но тогда он этого не понимал...
И, наконец, одним из "щитов” против атомной бомбы Алиханов называет космические лучи. По этому поводу в "Записке” читаем:
"...третьим методом облучения нейтронами является создание нейтронов в самой бомбе искусственными космическими лучами. От этих лучей, при достаточной их энергии, бомба не может быть защищена...”
"Записка” А.Алиханова попала в ведомство Берии в марте 1944 года. Курчатов сопроводил ее просьбой поручить соответствующим институтам разработку всех трех методов защиты от урановой бомбы. Дальнейшая судьба этого документа неизвестна...

МОЖНО ЛИ КУПИТЬ ЦИКЛОТРОН В АМЕРИКЕ?
31 января 1944 года президент АН Украины академик А.Богомолец направил председателю Совета народных комиссаров Н.Хрущеву письмо, в котором, в частности, говорилось:
"Учитывая опасность нашей отсталости и необходимость быстрого развития ядерной физики в УССР, я прошу Вас обратиться к товарищу А.И.Микояну с просьбой о заказе в США, где имеется наибольший опыт строительства и эксплуатации циклотронов, комплексной циклотронной лаборатории. Это даст возможность сократить наше отставание на несколько лет и использовать богатый опыт США... Так как ни у кого в СССР нет опыта эксплуатации крупной циклотронной установки, то совершенно необходимо командировать в США нескольких квалифицированных физиков для освоения опыта эксплуатации, участия в проектировании циклотрона и реализации заказов...”
Общая стоимость циклотрона составляла около 500 тысяч долларов. Он предназначался для лаборатории академика А.Лейпунского, которого президент АН Украины также рекомендовал командировать в США.
Никите Хрущеву доводы ученых показались убедительными, и он обратился к А.Микояну:
"Если есть какая-либо возможность закупить циклотрон в Америке, очень прошу удовлетворить просьбу Украинской академии наук”.
К чести Никиты Сергеевича следует заметить: на всех своих постах он старался поддерживать науку и ученых. И благодаря этому мы добились выдающихся успехов в ракетостроении, освоении космоса и создании ядерного оружия. Но справедливости ради стоит напомнить, что Н.Хрущев горой стоял и за Трофима Лысенко и тем самым нанес огромный ущерб советской биологии, генетике и науке в целом.
Письма А.Богомольца и Н.Хрущева сразу же попали в ведомство Берии. Там решили, что в них содержатся две грубые ошибки. Ученые Украины (читай — СССР), во-первых, раскрывают низкий уровень физических исследований в стране, а во-вторых, показывают интерес наших ученых к работам, связанным с новым оружием, так как только на циклотронах можно накапливать новые вещества.
Так письма Богомольца и Хрущева оказались в секретном архиве. Однако история с "украинским циклотроном” на этом не закончилась. О нем думали и другие крупные ученые не только на Украине, но и в "большой” академии в Москве. За дело взялся академик А.Лейпунский. 8 августа 1945 года он пишет Сталину:
"Атомная” бомба — это не изолированное изобретение, а начало крупнейшего переворота в военной технике и народном хозяйстве. Ядерная физика находится в начале своего развития, в ней много еще проблем, решение которых определит развитие новых направлений... Поэтому особенно важно принять все возможные меры для ускорения развития ядерной физики и ядерной техники в СССР и для воспитания многочисленных специалистов в этой области...”
А.Лейпунский считает, что исследовательских центров, подобных Лаборатории N 2, должно быть несколько, один из них — в Киеве, где уже подготовлена площадка для строительства циклотрона и сделан соответствующий проект. Ученый рассчитывает на успех, так как всего за два дня до этого американцы взорвали атомную бомбу над Хиросимой.
Сталин направил обращение А.Лейпунского Берии. Тот поручил рассмотреть его на Техническом совете Первого главного управления (ПГУ). Все, кто принимал участие в заседании, конечно же, поддержали своего коллегу из Киева, но средств на строительство циклотрона не нашлось, а о закупке его за границей не могло быть и речи... Ни руководство Академии наук, ни Лейпунский о результатах секретного заседания ничего не знали. Через год, так и не дождавшись ответа, он вновь обратился в ПГУ с просьбой помочь в строительстве циклотрона. На сей раз последовал положительный ответ, и академик А.Лейпунский начал работать — сначала в Москве, а затем в Обнинске.

ВСЕ ТАЙНЫ "ЭНОРМОЗА”
Разведчики "путешествовали по атомной империи”, которая создавалась физиками Европы и Америки, начиная с октября 1941 года. Они добывали уникальную информацию для советских ученых, и месяц за месяцем ее становилось все больше. Максимальное количество разведматериалов поступило в СССР в 1944 году — это, безусловно, стало самым большим достижением нашей разведки.
"Энормоз” — кодовое название, присвоенное еще в 1941 году управлением НКВД СССР работам по атомной бомбе, проводимым разведкой. Многие документы по "Энормозу” пока не рассекречены, и нет надежды, что это случится в ближайшие годы. Но то, что стало известно, не может не поражать... Из рассекреченных материалов, например, следует, что 5 ноября 1944 года наши ученые были детально проинформированы о состоянии научных работ по проблеме "Энормоз” в США, Англии, Канаде, во Франции, в Германии:
"США являются наиболее важным центром работ по "Энормозу” как по масштабам, так и по достигнутым результатам. Работы продолжают развиваться весьма успешно. Результаты исследований, проводимых в ведущих университетах страны, быстро реализуются на практике: одновременно с работами в лабораториях ведутся проектные работы, строятся полупроизводственные установки и осуществляется заводское строительство в больших масштабах... По имеющимся данным, 1-я экспериментальная бомба должна быть готова осенью 1944 года...”
"Основная часть работ англичан по "Энормозу” ведется в Канаде, куда они были перенесены из соображений большей безопасности от вражеских налетов с воздуха и в целях сближения с американцами...”
"Работы ведутся в Монреале, в системе Канадского национального совета по исследованиям. Научный коллектив, состоящий из переведенных из Англии и местных работников, значительно возрос и составляет 250 человек. Основным объектом работы является строительство двух атомных установок системы "уран — графит...”
"Известный французский физик Жолио-Кюри, занимающийся изысканиями в области "Энормоза”, добился якобы существенных результатов. Хотя англичане, а также, возможно, и американцы уже сделали некоторые попытки к сближению с Жолио, последний, по-видимому, останется во Франции и вряд ли будет сотрудничать с кем-либо без официального согласия своего правительства. Таким образом, возникает еще один центр работ по "Энормозу...”
"Точных данных о состоянии разработки проблемы "Энормоз” в этой стране у нас нет (речь идет о Германии). Имеющиеся сведения противоречивы. По одним из них, немцы добились значительных результатов, по другим — Германия при ее экономическом и военном положении не может вести сколько-нибудь серьезных научных работ в области "Энормоза”.
Таким образом, благодаря разведке Советское правительство и ученые довольно хорошо представляли достижения в создании ядерного оружия во всем мире. Достоверность информации подтверждалась разными источниками — в то время с разведкой физики сотрудничали, они связывали с нашей страной надежды на победу над фашизмом.
Документы Первого главного управления НКГБ СССР свидетельствуют:
"За период ведения агентурной разработки, т. е. с конца 1941 года до настоящего времени, достигнуты довольно значительные результаты. За это время создана агентура, систематически снабжавшая нас ценной информацией, позволившей следить за развертыванием научных работ по странам, а также ценными техническими материалами по существу проблемы...”
Пройдет время, и работа советской разведки по "Атомному проекту СССР” войдет в историю ХХ века как одна из самых результативных.

"ДОВЕРЬТЕСЬ ХАРИТОНУ И СОБОЛЕВУ!”
Именно так можно сформулировать просьбу, с которой Курчатов обратился к руководству НКГБ СССР 30 апреля 1945 года.
С материалами, поступающими от разведчиков, Курчатов знакомился сам (иногда подключался И.Кикоин), а затем "распределял” их тем или иным сотрудникам Лаборатории N 2. Естественно, они не знали, как и откуда Курчатов получает сведения об атомных котлах, о конструкции атомной бомбы, о методах разделения изотопов урана, о плутонии. Информации от разведчиков приходило все больше, и Курчатов уже не мог сам справиться с переводами материалов. К тому же он опасался упустить важные детали по конструкции бомбы или по ее расчету.
В "Записках” Курчатова к начальнику Первого главного управления НКГБ СССР Г.Овакимяну содержится просьба допустить к переводу разведматериалов Ю.Харитона и С.Соболева. В одной из них он, в частности, пишет:
"...прошу Вашего разрешения допустить к работе по... переводу проф. Ю.Б.Харитона (от 2-й половины стр.2 до конца, за исключением стр. 22). Проф. Харитон занимается в Лаборатории конструкцией урановой бомбы и является одним из крупнейших ученых нашей страны по взрывным явлениям. До настоящего времени он не был ознакомлен с материалами даже в русском тексте, и только я устно сообщил ему о вероятностях самопроизвольного деления урана-235 и урана-238 и об общих основаниях "implosion”-метода”.
В другой "Записке” Курчатов пишет Г.Овакимяну:
"Прошу Вашего разрешения допустить к работе по переводу материалов по математическим вопросам разделительной установки академика Сергея Львовича Соболева. До настоящего времени академик Соболев знакомился с русским текстом материалов по этим вопросам, а перевод их производился либо Вашими работниками, либо проф. И.Кикоиным. Моя просьба о допуске к переводу акад. С.Соболева вызвана большим объемом материалов и большой загрузкой проф. И.Кикоина”.
В архивах "Атомного проекта СССР” не сохранилось ничего о том, как отреагировали руководители НКГБ СССР на просьбу Курчатова, а Харитон и Соболев никогда сами не рассказывали об этом эпизоде своей жизни. Вероятнее всего, к документам разведки их так и не допустили и они получали только русские тексты. В НКГБ опасались, что подлинники могут раскрыть источники информации, а чем меньше людей знали об их существовании, тем надежней была работа разведки. Этот принцип соблюдался неукоснительно, поэтому даже сегодня, полвека спустя, многие страницы "Атомного проекта СССР” все еще закрыты завесой секретности.

ФИЛИАЛ В ЛЕНИНГРАДЕ
Большинство физиков, на плечи которых легла реализация "Атомного проекта СССР”, были выходцами из Ленинградского физико-технического института. Естественно, Курчатов считал необходимым именно там создать филиал Лаборатории N 2. Мощная промышленность в городе была, да и физиков хватало... По крайней мере так было до войны и блокады. В Ленинград выехали И.Кикоин, А.Алиханов, С.Соболев и И.Вознесенский.
Позже академик И.Кикоин так рассказывал об этой поездке:
"Мы... выехали в Ленинград с целью выяснить, кого из ученых, оставшихся в живых после блокады, можно привлечь к работам в филиале Лаборатории N 2. И.Вознесенскому повезло — ему удалось найти для своих работ (через НКВД) около 10 специалистов. С физиками дело обстояло хуже — их оказалось всего несколько, так как значительная часть их, в основном сотрудники Физико-технического института, была в эвакуации, остальные погибли в Ленинграде. Одновременно прозондировали состояние ведущих предприятий города и возможность их привлечения к нашим работам...”
Несмотря на все трудности, филиал Лаборатории N 2 был создан. Его руководителем назначили И.Кикоина. При филиале образовали Особое конструкторское бюро (ОКБ) во главе с И.Вознесенским. Коллектив набирали в основном из сотрудников Физико-технического института, возвратившихся из Свердловска, где они работали в годы войны. Уже через месяц филиал Лаборатории N 2 и ОКБ начали действовать. Им предстояло создать методы разделения изотопов урана и сконструировать экспериментальное оборудование для промышленного производства ядерной взрывчатки.
Академик Абрам Алиханов тоже рвался в Ленинград. Он учился в Ленинградском политехническом институте, работал несколько лет, поэтому считал его своим родным городом и, естественно, думал, что именно он должен возглавить новую лабораторию. Впрочем, тому были и другие причины...
3 марта 1944 года Алиханов направил одному из руководителей "Атомного проекта СССР” М.Первухину письмо, в котором весьма "прозрачно” намекнул на свои непростые отношения с Курчатовым. Абрам Исаакович ни разу не упомянул его фамилии, но между строк сквозили обида и нежелание оставаться "в тени” Курчатова. Сам Алиханов считал, что по опыту работы, по авторитету среди физиков он не уступает Игорю Васильевичу.
Мне кажется, что письмо Алиханова раскрывает суть взаимоотношений между двумя учеными. Принято считать, что авторитет Курчатова был непререкаемым, а его мнение — чуть ли не законом для коллег и чиновников. Но это не так. Внутри Атомного проекта шла борьба. Иногда она становилась очевидной, к примеру в соперничестве Курчатова и Алиханова.
В письме Первухину Алиханов не скрывал конфликтность ситуации. Он писал:
"Вы отклонили мой проект переезда моей лаборатории в Ленинград исходя из тех соображений, что работа по ядерным вопросам сосредоточена в Москве, а я и мои сотрудники являемся специалистами в этой области физики. Я вначале так же понимал свою роль в Лаборатории N 2, однако очень скоро был вынужден убедиться в том, что все материалы, в которых заключались какие-либо сведения по вопросам моей специальности — атомному ядру, от меня скрывались. Более того, были случаи запрещения отдельным сотрудникам обсуждать со мной некоторые определенные вопросы в этой области...”
Не ведал Абрам Исаакович, когда писал это письмо, что все запрещения и ограничения исходили не от Курчатова, не от Первухина и даже не от Берии. На то была воля самого Сталина, для которого разведывательные материалы, поступавшие из Америки, значили намного больше, чем работа советских физиков. Информация о работах по атомной бомбе имела в то время больше политическое значение, чем техническое. Отсюда и многие ограничения, которые ввели спецслужбы.
Но академик Алиханов судил о ситуации по-своему:
"... внутри Лаборатории N 2 я не имел и не имею никаких, даже мелких прав, что весьма хорошо известно обслуживающему и техническому аппарату лаборатории. По тем или иным организационным или научным вопросам я привлекался не в силу установленного порядка, а в зависимости от желания руководства лаборатории. По этим причинам мне представляется единственным выходом переезд в Ленинград, в особенности в связи с созданием там филиала...”
М.Первухин пригласил Алиханова к себе. Они беседовали долго и обстоятельно. Абрам Исаакович узнал, что судьба филиала в Ленинграде уже решена — руководителем его назначен И.Кикоин. Алиханов воспринял это известие как еще одну пощечину. Конфликт разрешился лишь в декабре 1945 года, когда его назначили директором Лаборатории N 3. Однако выйти "из тени” Курчатова Алиханову уже не было суждено...

На снимке: А.Ф.Иоффе, А.И.Алиханов, И.В.Курчатов. Начало 30-х годов

www.nv.am