Доклад руководителя Института национальных
стратегических исследований Министерства обороны Армении, доктора
политических наук (РФ), научного эксперта по контртерроризму (США),
действительного члена Российской Академии военных наук, генерал-майора
Гайка Саргисовича Котанджяна на научно-практической конференции
Программы безопасности Черноморского бассейна Гарвардского университета
26-30 сентября 2010 года. в Софии.
Карабах в контексте конфликта или консенсуса – в геостратегической перспективе Центральной Евразии
Стратегическая оценка возможностей мирного разрешения Карабахского
конфликта, изучение факторов, влияющих на его динамику, исключает
ограничение анализа рамками локально-национальных и региональных
процессов.
С этой точки зрения, Южный Кавказ, заключающий в себе зону Карабахского
конфликта, может быть рассмотрен в качестве фактора, координирующего
процесс политической ориентации огромного пространства, по определению
американских коллег - Центральной Евразии, простирающейся от Китая до
Турции. В связи с этим представляет интерес оценка перспективы данного
регионального конфликта в политико-безопасностном контексте коллизий
стратегического калибра, в нашем случае - коллизии интересов России и
Запада в вопросе удержания Центральной Евразии в сферах своего влияния.
Заметим, что иногда значение фактора трансконтинентального транзита
центральноазиатских углеводородов через Южный Кавказ рассматривается
преимущественно в транспортном и экономико-энергетическом аспекте - вне
более широкого, а именно, геостратегического-безопасностного контекста.
Программа NABUCCO в результате смены предварительно обозначенных
источников газа и маршрута транзита с Ирана на Центральную Азию и
Азербайджан является экономико-энергетическим проектом лишь в первом
приближении.
В ближайшем будущем с целью уменьшения ресурсной базы экспорта газа
из Баку на Запад Россия будет продолжать покупать определенное
количество азербайджанского газа. Однако сама подача газа в Европу по
транзитным каналам не может являться приоритетом особой важности на
долгосрочную перспективу. Новые изыскания показывают, что уже в
среднесрочной перспективе огромные запасы сланцевого газа в самой
Европе и наличие эффективной американской технологии по его добыче в
значительной мере смогут гарантировать стратегическую автономность
системы европейской энергетической безопасности. О мере высокой
продвинутости американской технологии свидетельствует то, что в 2009
году около 40% потребленного в США газа было добыто из сланца. Прогнозы
свидетельствуют о почти 200 триллионах кубометрах сланцевого газа в
Европе; для сравнения – доказанные запасы газа в Туркменистане на начало
2010 года составили около лишь 7,6 триллионов кубических метров, а по
данным "British Petroleum" доказанные запасы газа в Азербайджане на
начало 2010 года составили 1,31 триллионов кубических метров ([14:45:19]
Elina: (См.: - "Shale Gas Will Rock the World".By Amy Myers Jaffe, Wall
Street Journal, May, 10, 2010; "Нефтяные гиганты ищут сланцевый газ в
Европе", Агентство нефтегазовой информации "Самотлор-экспресс",
19/02/2010:- http://www.angi.ru/news.shtml?oid=2756900; "Will Poland Start the Shale Gas Revolution in Europe?", Seeking Alpha, Energy Stocks, March 02, 2010: - http://seekingalpha.com/article/191519-will-poland-start-the-shale-gas-revolution-in-europe;
"США прогнозируют увеличение добычи газа в Центральной Азии в
долгосрочной перспективе", Азербайджанское информационное агентство
TREND, 16.08.2010: - http://ru.trend.az/capital/pengineering/1736103.html).
Данные перспективы выстраивания новой архитектуры гарантированной
энергетической безопасности Европы, в конечном счете, предполагают отказ
прагматичного Запада от дорогостоящего NABUCCO. Можно предположить, что
обсуждаемые инвестиции в $ 8-10 млрд. в условиях кризиса в проект
NABUCCO, лишенный будущего уже через 10 лет, будут оценены как
невыгодные, исходя из окупаемости ("cost-effectiveness"), а также
геофизической и безопасностной "навигации" транзита. Вероятность
негативного решения по NABUCCO повышается в связи с отягощенностью
проекта сложными геополитическими проблемами пересечения множества
границ (когда взамен ожидается выстраивание новой архитектуры
европейской энергетической безопасности, самодостаточной в границах
Европейского Союза).
NABUCCO, являясь одним из оперативных инструментов для решения задачи
по транзиту газа в Европу, в последние годы стал рассматриваться в
качестве рычага для решения стратегической задачи более крупного калибра
- включения Центральной Азии и Кавказа в сферу влияния Запада. В
традиционном видении геополитических приоритетов для Запада именно
обеспечение переориентации геостратегического вектора Центральной
Евразии является приоритетом особой важности. Для Москвы же приоритетом
жизненной важности, с той же традиционной точки зрения, является
воспрепятствование Азербайджану в исполнении координирующей роли по
исключению геостратегического пространства Центральной Азии и Кавказа из
сферы доминирования России.
Традиционное парирование данной угрозы не только среднесрочным
экономическим, но и долгосрочным геостратегическим интересам России
предполагает со стороны Москвы лишение Азербайджана возможности
выступать в роли одного из главных факторов, содействующих прозападной
переориентации Центральной Евразии посредством координации
углеводородных потоков из Центральной Азии в Европу. Вместе с тем
следует принять во внимание конфликт геоэкономических интересов
Азербайджана по транзиту центральноазиатских углеводородов в Европу с
интересами не только России, но и такого стратегически важного игрока в
Центральной Евразии, каковым является Китай. Понимание истинного калибра
данной коллизии является основанием для реалистической оценки места и
роли Азербайджана и Армении в долгосрочных стратегических планах
глобальных центров силы в условиях традиционной конфронтации или
"перезагрузки" отношений между Россией и США.
При традиционном конфронтационном подходе императивы обеспечения
региональной стабильности не исключают использование замороженных
локальных конфликтов как инструмента борьбы главных акторов,
представленных в нашем регионе, за доминирование в их геостратегическом
противостоянии. Симптоматическим примером подобного конфронтационного
использования регионального конфликта может служить развязывание в 2008
году военной катастрофы в Грузии, Южной Осетии и Абхазии.
В случае с Карабахским конфликтом среди реально действующих локальных
субъектов международной безопасности, обладающих способностью как
сотрудничать с международным сообществом в поддержании в регионе
прочного мира, так и запустить новый вооруженный конфликт с "эффектом
домино" катастрофических масштабов, могут рассматриваться не только
Республика Армения и Азербайджанская Республика, но и сама
Нагорно-Карабахская Республика. В последнем случае речь идет о
непризнанном субъекте, в то же время обладающем всеми атрибутами
легитимного, в течение 20 лет успешно функционирующего государства: с
демократически избираемыми законодательными, исполнительными и судебными
властями. Речь идет о дисциплинированной армии военнообученных
карабахских горцев с многовековым боевым опытом защиты собственной земли
и своих семей - основе достаточно эффективной системы обороны,
адаптированной к ведению успешной контрвойны в инженерно-обустроенной и
хорошо знакомой горно-лесистой местности.
Однако налаживающаяся "перезагрузка" в отношениях между США и
Россией, формирование предпосылок к их диалогу с Китаем и Индией дают
возможность выстраивать качественно новые геополитические перспективы
сотрудничества мирового сообщества с государствами Центральной Азии и
Кавказа.
Речь идет о переориентации приоритетов главных акторов нашего региона
от конфронтации в борьбе за сферы влияния к гомогенизации
безопасностной среды и сотрудничеству на геостратегическом пространстве
Центральной Евразии. Подобная перспектива конструктивной
интернационализации американо-российской перезагрузки, в конечном счете,
могла бы исключить использование замороженных конфликтов для
манипулятивного управления региональными и глобальными безопасностными
процессами.
Минская группа ОБСЕ, специализируясь в течение 18 лет в вопросах
согласования позиций глав-государств Сопредседателей и сторон
Карабахского конфликта, доказала свою незаменимую полезность в
поддержании диалога между заинтересованными сторонами и продвижении
процесса мирного урегулирования. В данном контексте оправдана постановка
задачи о перезагрузке также Минского процесса, ныне ориентирующегося на
так называемые Мадридские принципы мирного разрешения Карабахского
конфликта. И признание безукоризненного факта легальности и легитимности
референдума по самоопределению Нагорного Карабаха от 10 декабря 1991
года может стать правовой и политической основой для данной
перезагрузки, а значит, одним из важных факторов обеспечения
долгосрочного мира и устойчивого безопасного развития Южного Кавказа и
Центральной Евразии в целом.
Взгляд на военное развитие карабахского процесса
Для безопасности Армении, Азербайджана, региона Южного Кавказа в
целом, а также главных внешних акторов одной из ключевых является
проблема разрешения Карабахского конфликта мирными демократическими
средствами с позиций защиты индивидуальных и коллективных прав человека (См.:
"Guidelines on Developing Armenian National Security Strategy in the
Context of Regional Security Architecture", by Hayk Kotanjian, Yerevan,
INSS MOD, Armenia, 2008).
С учетом заблокированности Договора об обычных вооружённых силах в
Европе и отсутствия какого-либо серьезного противодействия мирового
сообщества демонстративной гонке вооружений с многократным превышением
потолков ДОВСЕ, навязываемой региону Азербайджаном, нельзя исключить
перерастание милитаристских призывов главы соседнего государства в новую
войну в Карабахе. Непрерывные обстрелы позиций, диверсионные рейды на
рубежах прекращения огня и отказ от предложения Сопредседательства
Минской группы ОБСЕ по отведению снайперов от линии соприкосновения
повышают уровень напряженности в зоне Карабахского конфликта.
Катастрофическое воздействие подобной политики на региональную
стабильность и безопасность очевидно - на примере вышеупомянутых
трагических событий 2008 года в Грузии. Перспектива погашения военного
пожара в регионе по той же модели получила новое договорно-правовое
подкрепление с недавним подписанием армяно-российского соглашения о
взятии Россией на себя ответственности за совместное с Арменией
обеспечение ее военной безопасности.
Армянская сторона, высоко оценивая консультации и переговоры между
сторонами конфликта, организуемые под эгидой Сопредседательства Минской
группы и при политическом спонсорстве глав государств России, США и
Франции, внимательно отслеживает процесс интенсификации подготовки
Азербайджана к новой войне. Реагируя на открытую подготовку Азербайджана
к силовому возвращению Карабаха, Армения вынуждена разрабатывать
гарантированную систему эффективного противодействия в случае
развязывания Азербайджаном новой войны. Армянская сторона имеет все
основания для предупреждения о том, что развязывание новой войны в
Карабахе вынудит ее - в соответствии с принципом бывшего Секретаря по
обороне США Макнамары "unacceptable damage" - нанести Азербайджану
неприемлемый урон.
Здесь, проводя параллель с главным безопасностным приоритетом
Государства Израиль, следует принять во внимание, что Республика
Армения, Всемирное армянство предпринимают соответствующие меры и не
остановятся ни перед чем для предотвращения второго в течение последних
ста лет геноцида армянского народа. Этой мобилизации ресурсов армянства
Диаспоры, состоящей в основном из потомков жертв Геноцида, в
значительной мере способствует политическая пропаганда Азербайджана,
активно участвующего в борьбе их турецких партнеров против признания
Геноцида армян в Османской империи.
Повторный референдум в Нагорном Карабахе – путь к тупику и войне. Юридический факт легитимности референдума 1991 года
Развитие процесса по урегулированию Карабахского конфликта
показывает, что одним из принципиальных препятствий на пути его
продуктивного продвижения является привнесение в 2005 году в Минский
процесс идеи повторного референдума. Именно это предложение, находясь в
противоречии с юридическим фактом легитимности референдума 1991 года,
завело Карабахский процесс в тупик. Данный манипулятивный подход,
находясь в основе Мадридских принципов, удерживает поиск мирного
разрешения конфликта в контрпродуктивном формате "угрозы возобновления
войны". В значительной мере этим можно объяснить то, что азербайджанская
сторона в качестве "основного компромисса" представляет свою
"готовность не возобновлять военные действия" (См.: "Мадридские принципы" карабахского урегулирования основаны на "Парадигме войны": Гайк Котанджян, REGNUM, 22.10.2009).
Известно, что покойный президент Азербайджана Гейдар Алиев, ведя
конфиденциальные переговоры по Карабаху, принимал факт проведения 10
декабря 1991 года референдума в Нагорном Карабахе в соответствии с
действовавшим в тот период законодательством СССР. Это означало
готовность к совместному поиску компромиссов на основании признания
юридического факта законосообразного прекращения
административно-иерархических отношений между Нагорным Карабахом и
Азербайджаном в 1991 году - по результатам референдума (См.: "Акт о результатах референдума о независимости Нагорно-Карабахской Республики",
10 декабря 1991г. г. Степанакерт, Нагорно-Карабахская Республика,
Министерство Иностранных Дел). Речь идет о легитимном референдуме,
приглашение к участию в котором азербайджанское меньшинство в 1991 году
отвергло по указке Баку (См.: "The Nagorno-Karabakh Conflict", by
Svante Corrnell, Department of East European Studies, Report No 46,
Uppsala University, 199, p. 27).
Этому предшествовало декларирование в 1991 году Азербайджаном своей независимости (См.: Конституционный Акт "О государственной независимости Азербайджанской Республики", 18 октября 1991, No 19-20)
без проведения референдума по вопросу о выходе из состава СССР. При
этом независимость Азербайджана была провозглашена без удовлетворения
права населения НКАО и других районов компактного проживания армян на
свободный и самостоятельный выбор своего политического статуса - в
нарушение действовавшего тогда Закона СССР "О порядке решения вопросов,
связанных с выходом союзной республики из СССР" (См. Закон СССР ""О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР"
No 1410-1 от 3 апреля 1990 г." Верховный Совет СССР). Нагорный Карабах,
реагируя на данный акт в соответствии с действовавшим Законом, вышел из
состава Азербайджанской ССР, используя законодательный механизм прямой
демократии - путем референдума.
В ответ на вооруженную агрессию Азербайджана, развязанную президентом
Аязом Муталибовым весной 1992 года против самоопределившегося Карабаха,
НКР, будучи непризнанным, но легитимным государством, в соответствии с
51 статьей Устава ООН воспользовалась своим правом на самооборону и
обеспечила безопасность карабахского армянства.
Таково было понимание политико-правовой сути Карабахского конфликта,
лежавшее в основе Соглашения между всеми его тремя сторонами -
Азербайджанской Республикой, Нагорно-Карабахской Республикой и
Республикой Армения - в 1994 году о прекращении огня и поиска путей
выхода из тупика военной конфронтации в область диалога и долгосрочного
мира между двумя независимыми государствами, созданными на территории
бывшей Азербайджанской ССР. Данный шаг к достижению прочного мира в
регионе отражал логику четырех резолюций Совета безопасности ООН по
Карабаху и волю глав трех государств - сторон Карабахского конфликта.
Предпосылки для перезагрузки Мадридских принципов минского процесса: выход из тупика
Перспектива прекращения завышения оценок места Азербайджана в
региональных процессах объективно обусловлена предстоящей потерей
Азербайджаном ранее предполагаемой роли координатора транзита газа из
Центральной Азии в Европу - в связи с выстраиванием новой геостратегии и
архитектуры энергетической безопасности Европы (См.: "Chevron to Seek Shale Gas in Poland as Europe Focuses on Unconventional Reserves”, Written by Editorial Dept, OilPrice.Com, Tuesday, 09 March 2010 04:01).
В этих условиях демифологизации NABUCCO и роли Азербайджана главным
инструментом сталкивания процесса мирного разрешения Карабахского
конфликта в тупик с угрозой возобновления войны является
контрпродуктивная идея повторного референдума - при наличии
безукоризненности юридического и политического факта законосообразности
референдума 1991 года.
Контрпродуктивны какие-либо предложения, в первую очередь в связи с
вопросом о землях и возвращении беженцев, без объективного ответа на
коренной вопрос об основе мирного разрешения конфликта, а именно - о
легитимности Карабахского референдума 1991 года. В этом один из главных
изъянов Мадридских принципов. Поэтому Мадридские принципы удерживают
поиск мирного разрешения конфликта в опасном для региональной
безопасности формате "угрозы возобновления войны".
Основой для конструктивного применения триединства принципов
"неприменения силы, свободного самоопределения и территориальной
целостности" с целью разрешения Карабахской проблемы может стать
признание Азербайджаном, а также Сопредседателями Минской группы -
Россией, США, Францией - юридического факта легитимности выхода в 1991
году Нагорного Карабаха из состава Азербайджанской ССР.
Таким образом, для вывода Карабахского урегулирования из тупика
сторонам Карабахского конфликта и главам государств-сопредседателей
Минской группы целесообразно в качестве основы для перезагрузки Минского
процесса и мирного разрешения конфликта:
1. Изъять из портфеля Карабахского урегулирования предложение по повторному референдуму.
2. Признать юридический факт проведения законосообразного референдума
в Нагорном Карабахе 10 декабря 1991 года - до официального роспуска
СССР в соответствии с Алма-Атинской декларацией от 21 декабря 1991 года -
и создания на территории бывшей Аз. ССР двух независимых государств:
Аз. Р и НКР. Речь идет о легитимном референдуме, приглашение к участию в
котором азербайджанское меньшинство бойкотировало по распоряжению
властей Баку.
