На вопросы «Сеть журналистов Кавказа» ответили
председатель правления Центра глобализации и регионального
сотрудничества Степан Григорян и политолог Сергей Саркисян (Армения)
 - В чем заключаются политическая целесообразность и вынужденность стратегического партнерства Армении с Россией?
Степан Григорян – Последние поправки договора по
роосийской базе в Армении имели место из-за компоненты вынужденности в
армяно-российских отношениях последнего времени. Застопорившийся
армяно-турецкий процесс, резкие заявления Азербайджана по поводу
возобновления войны, в целом нагнетание обстановки в карабахском
направлении вынудили Армению согласиться продлить договор по базе до 49
лет тогда, когда сроки прежненго договора даже еще и не подходили к
черте завершения. Однако, с точки зрения интересов Армении не было
необходимости так жестко связывать себя с одной системой безопасносту,
ибо это ужесточает и разделительные линии, сразу выползают проблемы в
других направлениях. Так случилось, к примеру в армяно-грузинских
отношениях: вспомним заявления, демонстрируюшие обеспокоенность Грузии
договором по российским базам в Армении, позоции в вопросе демаркации
армяно-грузинской границы.
Сергей Саркисян – Разделение на целесообразность и
вынужденность несколько искусственно. И целесообразность, и
вынужденность стратегического партнерства с Россией объсняется нашими
непростыми отношениями с соседями. С Турцией никаких улучшений быть не
может без серьезных уступок со стороны Армении. И для разговора с ней
нужны более сильные позиции. Размещение на территории Армении военной
базы даже если не России, а любой другой страны, усиливает нашу
безопасность. А если это – ядерная держава, которая неоднократно
заявляла, что будет защищать нашу безопасность вплоть до развязывания
третьей мировой войны (как это было в 1993 и 1994 годах), то наша
безопасность усиливается неоднократно. Сейчас, когда Россия увеличивает
свой политический вес и политическое влияние на Турцию, и в то же время
остается военным гарантом нашей безопасности, говорить о вынужденности
стратегического партнерства с ней не правильно, это – объективный
процесс. Россия усиливает свое присутствие, другое дело, что ее интересы
могут не совпадать с интересами Армении. И здесь очень большая роль
экспертного сообщества и дипломатии, которые должны доводить до Москвы,
что у нас есть и другие варианты развития ситуации. Если мы не будем
жестко отстаивать свои национальные интересы, то у кого-то могут
возникнуть ощущения, что у нас нет альтернативы.
- Как Вы относитесь к утверждениям российских деятелей о том, что
,,наши отношения с Арменией не вредят нашим отношениям с Азербайджаном,,
в свете последних армяно-российских и азербайджано-российских
договоренностей в военно-политической сфере?
Степан Григорян - Безусловно, Армения интересна России
прежде всего в военно-политичском смысле, несмотря на ряд совместных
экономических проектов, реализующихся у нас. С Азербайджаном пока не
получается развивать военно-политическую компоненту, хотя попытки
делаются. С Азербайджаном Россия развивает экономичекое и особенно
энергетическое сотрудичество. С этой точки зрения да, сотрудничество
России с Армений не противоречит ее сотрудничеству с Азербайджаном.
Главные акценты делаются в разных сферах.
Сергей Саркисян - Укрепление военно-технического
сотрудничества России с Азербайджаном было прогнозируемо и даже
прописано в документах. В соглашении об аренде Габалинской РЛС четко
отмечено, что в дополнение Россия будет помогать Азербайджану
модернизировать имеющиеся и поставлять более современные комплексы ПВО.
Поэтому, когда у нас часто возмущаются "Как это так, Россия начала
рассматривать (а многие говорят - поставлять) вопрос двух комплексов
установок С-300!", то надо иметь ввиду, что все это было прописано
давно. Другое дело, что сам Азербайджан не шел на тесный военный контакт
с Россией, так как через Турцию был четко ориентирован на Запад. К
вопросу "Насколько армяно-российские и азербайджано-российские отношения
могут влиять друг на друга?" у меня подход конкретный и четкий.
Посколько есть конфликт, то любое усиление сотрудничества России в одном
направлении немедленно отражается на сотрудничестве в другом
направлении. Россия очень хорошо пользуется этим, и так поступило бы
любое другое государство на ее месте. В этой системе сдержек и
противоречий Россия пытается одновременно сохранять уровни взимодействия
с обеими сторонами, вводить компенсационные элементы. Скажем,
поставлять два комплекса установок Азербайджану и продлевать с Арменией
срок базы. Такая ситуация бдет продолжаться довольно долго.
- Что вы думаете об утверждениях, что защита безопасности Армении со
стороны России на практике никак не будет касаться Азербайджана, так
как в случае военных действий Азербайджан будет иметь дело не с
Арменией, а с Карабахом?
Степан Григорян - До последнего времени военное
присутствие России в Армении диктовалось задачей сдерживания натиска
НАТО на регион. К Азербайджану в большей степени имело отношение участие
Армении в ОДКБ. Но после того, как функции российской военной базы
расширились вплоть до совместного обеспечения безопасности Армении,
военная база получила прямое отношение к Азербайдану. Ведь прямая угроза
Армении исходит от Азербайджана, что и не скрывается ею.
Сергей Саркисян - С одной стороны, согласно положению
ОДКБ, военные действия Азербайджана против Нагорного Карабаха не будут
иметь прямого отношения к этой организации. И я не думаю, что
Азербайджан сломя голову перейдет азербайджано-армянскую государственную
границу. С другой стороны, если в Карабахе начнутся широкомасштаные
боевые действия, то помощь ему так или иначе будет оказана. Как это
будет сделано, можно предположить по примеру процессов в Абхазии и Южной
Осетии, развивающихся до августовского прямого столкновения российких и
грузинских войск в 2008 году.
- Участившиеся нарушения режима прекращения огня в зоне Карабахского
конфликта у многих, в том числе у посредников и высокопоставленных
западных функционеров вызвали опасения, что может начаться так
называемая "случайная" война. Ваше мнение по этому поводу, и какие могут
быть применены меры для укрепления режима прекращения огня?
Степан Григорян - Даже если Азербайджан будет
уверен в своем серъезном преимуществе над Арменией, я очень сомневаюсь,
что эта страна решиться на широомасштабные военные действия, и по совсем
другим причинам. Совершенно очвидно, что руководители и Азербайджана, и
Армении контролируют свои армии, вряд ли так называемые случайные
процессы приведут к "случайой" войне. Если, все же начнуться военные
действия, то это будет означать одно - какая-то из сторон решилась на
такой шаг. Неожиданности могли начаться тогда, если бы в зоне конфликта
стояли военные силы других стран. Можно привести ряд примеров, когда
миротворческие силы, мягко говоря, не справлялись со своими прямыми
объязанностями. Отсутствие миротворцев в зоне конфликта - это гарантия
того, что "случайной войны" не будет. Вся ответственность в нашем случае
будет ложиться на Азербайджан, Армению и Нагорный Карабах. Никто не
знает о реакции междунарного сообщества в случае возобновления военных
действий. В отличие от перестрелок, которые имеют место периодически, не
трудно установить сторону, начавшую широкомасштабную войну. Есть грань,
которую не просто будет перейти.
Что касается мер для укрепления режима прекращения огня, то главная из
них - это укрепление мер доверия между обществами. Ведь напряжение между
армиями отражает состояние самих обществ, а не только позиции
руководств. Напряжение исходит также от того, что нет доверия к
переговорному процессу, хотя сейчас идет не иммитационный, как раньше, а
тяжелый переговорный процесс.
Сергей Саркисян - Вопрос о случайности войны очень
актуальный. Но есть два оттенка - случайная и внезапная война.
Сучайность подразумевает перестрелку сначала из легкого стрелкового
оржия, затем поключение пулеметного огня, следом - артиллерийских систем
и т.д. На данный момент такой вариант начала войны исключается, так как
ни Армения, ни Азербайджан не готовы к таким действиям. По разным
причинам. Другое дело – внезапная война. Но со стратегической точки
зрения переделывать нынешнюю линию обороны армянской стороне не выгодно,
для нее важно удерживать эту линию. У Азербайджана может быть совсем
другой резон для начала внезапной войны. В конце-концов тот аванс,
который руководители Азербайджана взяли у своего народа, надо будет
«отрабатывать». Так как доверие народа может исчерпаться, люди могут,
грубо говоря, предъявить счет: мы имели нефтяные запасы, наше
социально-экономическое положение не улучшилось, Карабах нам не
возвращен, куда девались деньги? Вот одна из причин начала войны. Во-
вторых, война может начаться из-за исламизации Азербайджана. Исламизация
- довольно серьезная проблема для Азербайджана, и неизвестно по какому
направлению будет двигаться уже исламизированный Азербайджан. В третьих,
один из способов погашения угрозы Алиевскому клану может быть также
начало боевых действий, обьявление в стране военного положения и взятие
ситуации с ростом оппозиционых настроений под свой контроль. Т.е.
подавление оппозиционных настроений под предлогом боевых действий.
Сейчас это кажется менее вероятным вариантом, но если присмотреться, то
можно заметить, что тенденции ведут к внутривластному напряжению. Так
что внезапность войны несколько отличается от ее случайности. Но
внезапность это еще и трудность подготовки к ней. У обеих сторон хорошо
налажены разведки. Не исключен также вариант, когда региональные и
внерегиональные силы, наученные на горьком опыте развязывания войны в
августе 2008 года в Южной Осетии, предупредят одну из сторон о
подготовке противоположной стороны к военным действиям.
По мерам укрепления режима прекращения огня. Во-первых, эти меры должны
быть обоюдоприемлемыми, одновременными по обе стороны противостояния.
Было предложение отвести снайперов от разделительной линии. Но этого
сделать сейчас в принципе невозможно, так как Азербайджан никогда не
отказывался от варианта решения вопроса военным путем. Диверсионные
операции проводятся не только для того, чтобы пострелять и вернуться на
свои исходные позиции. Диверсии - это тренировки, выполнение
разведывательных функций. Единственное, что сейчас можно предпринять,
это то, о чем сказал Степан Григорян - снизить напряженность в самих
обществах. Армии Армении и Азербайджана призывные, не профессиональные. И
когда мы воспитываем молодежь на идее о том, что она должна воевать, то
так ли иначе эта молодежь будет относиться к войне как к неизбежности. И
это, кстати, еще одна причина начала внезапной войны в будущем.
- Насколько в армянском обществе востребовано армяно-российское стратегическое партнерство сегодня?
Степан Григорян - В обществе я не вижу роста
антироссийских настроений. В последнее время были отдельные резкие
выступления, связанные с продлением срока российской военной базы в
Армении. Но из развернувшихся дискуссий по этой проблеме стало очевидно,
что табу на отрицательные высказывания в адрес России, существующее до
последнего времени в армянском обществе, больше нет.. Нет никакого
секрета в том, что вопросы Карской области, Нахиджевана и Карабаха в
1921 году были решены не в пользу армян не со стороны каких-то
запредельных сил, а в результате активного участия в этом России. Для
нашей правильной ориентации сегодня важно понимать, что события начала
прошлого века имели место из-за несовпадения наших интересов с Россией, и
из-за неправильной ориентации армянской политической элиты в те годы.
Сергей Саргсян - Антироссийской волны в армянском
обществе я также не замечаю. Другое дело, что поднимается уровень
антироссийских настроений, лояльнсти прежных лет нет. Если сравнивать
отношение армянского общества к США и к России, то в глазах
общесвенности США выступают в лучшем свете. Но это объяснимо, к соседям
всегда больше претензий.
|
